Интервью из книги Андрея Безденежных «Симбирский контекст″, 2003 год. Источник: сайт литературного клуба «Первая роса»

Андрей Безденежных

Игорь Игоревич Егоров. 36 лет. Начальник Департамента экономики администрации Ульяновской области.
Доцент кафедры управления УлГУ. Кандидат экономических наук (по состоянию на 2003 год – прим.портала).  В интервью одной из газет в феврале 2003 года губернатор Шаманов назвал его одним из тех, кто через 5-10 лет станет лидером управленческой элиты области.

– Игорь Игоревич, Вы коренной ульяновец?

– Еще какой! Мои предки в седьмом поколении пахали землю в селе Лаишевка. Мой прадед по отцу Михаил Егоров был наборщиком в типографии и… одним из основателей симбирской организации РСДРП. Он фигурирует во всех книгах по истории революции 1905 года в нашем городе. Царские власти приговорили его к ссылке в Вятскую губернию, держали в кандалах. И эти кандалы сейчас хранятся в музее «Конспиративная квартира симбирских большевиков». После ссылки прадед вернулся больным человеком и, наверное, это спасло его от сталинских репрессий. Любимыми рассказами моей прабабушки были рассказы о товарищах прадеда, людях, чьими именами названы улицы нашего города .
Я вырос в так называемых «володарских» домах на улице Льва Толстого. Мой дом – реликвия – первая «пятиэтажка» в Ульяновске, построенная в 1938-м году. Квартиры там огромные – в годы войны в нашей 2-комнатной квартире проживало 22 человека! В ванной комнате (без ванны) жила семья из пяти человек…

– Знаменитые предки, знаменитые дома. Наверняка Вы принадлежали к «золотой молодежи» того времени?

– К этому термину всегда относился с большой иронией. Учился я во 2-й английской спецшколе. Во многом, правда, потому, что она ближе всего находилась к нашему дому. Мои родители всю жизнь проработали на приборостроительном заводе. Если же говорить об отличии той молодежи от нынешней, то скажу, что круг наших интересов был гораздо шире. Характерное отличие сегодняшних 17-20-летних – прагматичность, концентрация на том, что должно обязательно пригодиться в жизни. Мы увлекались не тем, что было полезно, а тем, что было интересно. Маленький пример – вспоминаю, как мы с друзьями увлекались журналами «Техника – молодёжи», «Химия и жизнь», хотя никогда не собирались стать ни химиками, ни инженерами.

– Кем Вы хотели стать в детстве?

– Родители говорят, что в 7 лет я хотел стать просто солдатом. Потом это перешло в увлечение военной историей. Очень увлекаюсь футболом. Наверное, меня можно назвать болельщиком-профессионалом. Сам играю, правда, не очень, но зато всегда готов сыграть в любое время дня и ночи.
Еще одно серьёзное увлечение – лет с 17-ти –история кино. Смешно об этом вспоминать, но первый вузовский курс, который доверили читать мне, аспиранту-экономисту, был курс по истории мирового кино. И только после того, как до заведующего нашей кафедрой дошли слухи, что студенты очень хвалят мои лекции, мне, наконец, разрешили читать по экономике предприятия.

– Насколько я помню, в середине 80-х профессия экономиста не была престижной. Почему Вы выбрали именно ее?

– В старших классах я хотел работать в институте военной истории. Но туда в то время брали только офицеров, а я не мог быть им по состоянию здоровья. Отец уговорил меня поступать на экономический. Так как дневного экономического института в городе не было, я поступил на вечернее отделение филиала Куйбышевского планово-экономического института. Днем работал электромехаником на приборостроительном заводе.
Был комсоргом цеха, в 19 лет стал кандидатом в члены КПСС и делегатом съезда комсомола. Эти два последних пункта вошли в поразительное для того времени противоречие! По разнарядке, пришедшей на завод, наш делегат не мог быть членом КПСС! Процент партийных и беспартийных делегатов для каждого региона был заранее определён в ЦК. Это был уникальный случай, когда партийность чуть не стала помехой. Но на съезд я все-таки поехал. Секретарь комитета комсомола завода Николай Доронин сказал в обкоме: «Или поедет Егоров, или никто!»
Именно тогда на съезде я окончательно понял, что страна, в которой я живу, не может и не будет так жить дальше. Прежняя система изживала себя. Когда выступающие обсуждали с трибуны проблемы развития комсомола, 80% находящихся в зале делегатов или спали, или читали. Мои собственные политические взгляды за эти 15 лет мало изменились. Был и остаюсь убежденным левым.

– Насколько я знаю, значительная часть Вашей жизни связана с УлГУ?

– В 1990-м, окончив институт с «красным» дипломом, я начал работать здесь младшим научным сотрудником, поступил в аспирантуру. Как раз примерно в это время я женился, появилась дочь. Чтобы содержать семью, приходилось одновременно работать на четырех работах. Я читал историю кино, экономику на двух кафедрах, преподавал в лицее политеха и создал свою частную фирму, занимавшуюся платными учебными курсами и оптовой торговлей.
К таким нагрузкам мне было не привыкать. Свою первую зарплату я получил в 14 лет. И с тех пор я каждый год где-то работал. Я как-то посчитал: у меня было 18 профессий, за которые мне хотя бы раз в жизни платили деньги. Был и грузчиком, и журналистом, и постановщиком задач для ЭВМ…
Я, кстати, был первым преподавателем, который начал читать в Ульяновской области лекции по маркетингу. Когда начал вести этот предмет, то я, как и все остальные, еще говорил не маркетинг, а маркетинг… Сейчас я говорю студентам так: «Человек, который говорит это слово с ударением на втором слоге, не экономист!» Это относится к обязательным вещам, которые должен знать каждый человек, считающий эту профессию своей.

– Как у Вас на все хватало время?

– В 20 лет сил и желания обычно хватает на все. На заводе я очень увлекся КВН. Был капитаном. В 1989 году наша заводская команда считалась едва ли не лучшей в городе. Когда уже работал проректором в УлГУ, то начал проводить чемпионаты вуза по КВН. Всю жизнь мечтал играть в «Что? Где? Когда?». И в 1990-м вместе со своими друзьями создал городской клуб знатоков. Не раз участвовали в телефонном чемпионате СССР, потом СНГ. В нашей команде были люди шести разных профессий – она получила название «Солянка». Под этим именем ее помнят до сих пор. В 1995 году вошли в число 12 лучших команд бывшего Союза.

– Зачем нужно было преподавать за нищенскую зарплату, когда оптовой торговлей можно было заработать несравнимо больше?

– Да, были времена, когда мои доходы как преподавателя не превышали 5% от моего месячного дохода. Но я все равно все бросал и приезжал читать лекции. Преподавание, это – для души! От преподавания я получаю огромное психологическое удовольствие. Когда вижу заинтересованные взгляды аудитории (пусть даже не всей, а только ее части), чувствую себя счастливым человеком. Интереснее всего мне читать лекции перед людьми, которые уже имеют некоторый опыт или знания в данной профессии. Все, что говорю, они как бы пропускают через себя, и я чувствую отдачу от своих знаний.

– Какова была Ваша дальнейшая карьера в институте?

– В 1991-1992 годах в УлГУ проводили опросы на тему «Лучший преподаватель». По рейтингам два года я занимал второе место среди всех преподавателей факультета. А осенью 1993-го ректор УлГУ Полянсков неожиданно предложил мне быть начальником экономического отдела и его советником по экономическим вопросам. Высшая школа тогда была вынуждена активно развивать платные услуги. Скудных бюджетных средств ни на что не хватало. И вот этим-то я и занимался, отказавшись от всех подработок и оставив себе только два лекционных курса. Потом руководил межвузовским Средневолжским научным центром, был проректором УлГУ по внешним связям, прошел стажировку в США по проблемам финансирования высшей школы.

– Как Вы попали на работу в администрацию области?

– В 2000-м я участвовал в избирательной кампании Владимира Анатольевича Шаманова и после выборов я посчитал, что несу ответственность и за то, что будет происходить дальше.
В 1994-м я брал интервью у нашего знаменитого земляка Юрия Афанасьева – одного из тех, кто во многом способствовал приходу Ельцина к власти. Я задал Афанасьеву вопрос: «Чувствуете ли вы ответственность за все то, что сейчас делает Ельцин, за то, что страна отброшена в границы ХVII века – во времена Алексея Михайловича?». Он ответил: «Нет, я уже отошел от большой политики». Меня это тогда сильно покоробило.
Люди, которые занимаются политикой, всегда в ответе за ее последствия. И хотя бы перед самим собой надо быть честным в этом вопросе.

– Что Вам дали эти два года у власти?

– Очень интересную работу и опыт.

– В чем заключаются Ваши обязанности как начальника Департамента экономики?

– Если вкратце, то это работа в правительстве по выделению региону средств из федерального бюджета, работа по привлечению в наш регион частных инвестиций, анализ проблем, сдерживающих экономическое развитие региона, нахождение вариантов их решения, участие в подготовке новых законодательных актов. Важная задача для любого госуправленца (слово «чиновник» с детства не люблю) – грамотно, честно и понятно объяснять людям социально-экономические процессы, протекающие в области.

– И что же происходит? Многие говорят, что идет банальный передел собственности, когда предприятия, принадлежавшие раньше области, сейчас перекочевывают в иногородние руки.

–И у нас в области, и по всей России идет процесс концентрации капитала и укрупнения предприятий. Процесс этот неизбежный. Многие мелкие и средние предприятия покупаются и будут покупаться новыми владельцами. Промышленности, строительному комплексу, сельскому хозяйству нужны инвестиции, нужен приход профессиональных управленцев, умеющих работать в сегодняшних условиях. И работникам, как правило, все равно, кто владелец предприятия, если они вовремя получают достойную зарплату и имеют дополнительные социальные льготы.
Но в силу того, что ряд людей из нынешнего руководства области – управленцы из Москвы и Самары, противники усиленно разыгрывают карту ухода предприятий из области. Очень жалею, что сразу после выборов не был опубликован список пакетов акций, находящихся в областной собственности после прежней администрации. В собственности у области не осталось сколько-нибудь значительных пакетов акций крупных предприятий! Контрольные пакеты акций были к тому времени или в частных руках, или в Федеральной собственности.

– Но оппозиция как раз наоборот обвиняет Шаманова в том, что до его прихода все принадлежало области!

– Да не было этого! Есть документы. Общие доходы областного и муниципальных бюджетов от приватизации сотен предприятий за все 90-е годы не превысили смешной суммы в 20 млн. долларов. При этом многое было приватизировано очень странным образом. Когда я увидел впервые перечень того, что осталось в областной собственности, то испытал настоящий шок.
Из находившихся в областной собственности крупных пакетов акций за два первых «шамановских» года был продан только один пакет – Вешкаймской птицефабрики «Луч». При всем уважении к этой фабрике, она никак не относится к крупнейшим предприятиям региона.
На многих оставшихся в областной собственности предприятиях произошла смена руководства. Подчеркиваю, произошла смена управленцев, а не смена собственника! Другой вопрос, что управленцы эти часто тоже не местные.

– Почему?

– Одна из основных проблем, стоящих перед нынешней ульяновской экономикой, – кадровая проблема. При Горячеве крупнейшими ульяновскими предприятиями руководили люди предпенсионного возраста. Я не хочу сказать, что это руководители слабые. Но в большинстве своем (конечно, есть и исключения) они не в силах были эффективно управлять в нынешних экономических условиях.
На сегодня у нас в области острый дефицит во всех сферах производства менеджеров, имеющих опыт руководства крупными компаниями и находящихся в возрасте от 30 до 45 лет! То, что в нашей области дефицит собственных профессионально грамотных управленцев, не говорит о том, что наши люди бесталанные. Способных людей, в том числе и молодых, немало. Просто системы подготовки топ-менеджеров, способных работать в новых экономических условиях, в регионе не было создано. Многие из тех, кто мог и хотел работать, уехали в другие регионы, потому что здесь им просто не давали хода. На воспитание крупного руководителя и в бизнесе, и в госаппарате нужно минимум лет пять! Молодых местных управленцев нужно растить и поливать как цветочки, давать им возможность для роста.

– А что Вы скажете насчет следующей претензии к областной власти: «В область хлынул иногородний капитал»?

– А какие здесь претензии? В Ульяновске есть богатые люди, но нет капитала – то есть денег, которые вкладываются в производство с целью извлечения выгоды. Те деньги, которые богатые люди зарабатывают в Ульяновске, они в подавляющем большинстве случаев тратят на собственные материальные блага.
Никакая нормальная экономика не способна существовать без инвестиций. Где их взять, если у нас их недостаточно? Привлечь их оттуда, где они есть.
А если уж говорить о патриотизме… У французов есть замечательная поговорка: «Родина коммерсанта – это его карман».
Далеко не редкий случай, когда в одной отрасли работают два примерно одинаковых по размеру и производственному потенциалу предприятия. Одно из них принадлежит нашему бизнесмену, другое, например, самарскому. При этом второе платит в несколько раз больше налогов в местный бюджет! Наши зачастую предпочитают вести двойную бухгалтерию и платить своим работникам 450 рублей (на эту сумму подоходный налог не начисляется) по ведомости, а остальные «черными». О каком их патриотизме может идти речь?!
Нам говорят о вреде иногородних коммерсантов, а эти люди, которые являются нашими земляками, разве они не наносят этим ущерб своей земле?! Мы не поднимем область, пока фабрики в 100 работающих будут платить подоходный налог по семь тысяч рублей в год. Ну не поднимем, как бы мы не старались!

– Многие говорят о психологических проблемах, с которыми столкнулась нынешняя областная власть.

– До прихода новой власти Ульяновскую область часто сравнивали с болотом. Что происходит, когда в болоте начинается движение? Вода взбаламучивается, грязь поднимается.
Люди смотрят на все это и говорят: «Да, было плохо, но то, что происходит сейчас, – это вообще кошмар!» Люди не всегда замечают перемены к лучшему, которые только-только начинают происходить! А то, что многое меняется к лучшему, для меня очевидно. Расстраивает, что не все и не везде.

– Легко ли Вам живется в Ульяновске? Никогда не хотелось уехать в другой город?

– Одна из трагедий области в том, что часть наших молодых людей считает, что им не повезло изначально, когда они родились здесь, а, скажем, не на тихоокеанском побережье США, не в Москве или Питере. У меня никогда не было такого ощущения. Многие мои друзья давно и успешно работают в Москве. У меня самого не раз были предложения переехать в Москву, и оклады, которые предлагались, были гораздо больше того, что я могу получить здесь. Но это, видимо, не для меня.

– Вы счастливы в Ульяновске?

– Человек объективно не бывает счастливым или несчастным, он такой, каким он себя ощущает. «Хочешь быть счастливым, стань им!» – великая фраза Козьмы Пруткова!
Постоянно ныть о том, что мы живем в самой страшной дыре на свете, это ни до чего хорошего не доводит. За последние два года я много ездил по провинциальной России. Убежден, что Ульяновск – далеко не худшее место на свете!
Повторюсь: чего не хватает ульяновской земле, так это грамотных и инициативных управленцев во всех сферах деятельности, людей, способных изменить ситуацию и стремящихся ее изменить! Легче, конечно же, уехать… Каждый решает свою судьбу индивидуально. Ульяновец едет в Москву потому, что там ему – индивидууму – легче. И пока не найдутся люди, которые захотят остаться здесь, работать и что-то менять, все будет безрезультатно.

– Когда эти люди появятся?

– Они уже появляются. С каждым днем я вижу все больше людей, которые настроены на позитивную работу. И когда они построят основу для нормальной жизни в нашем городе, я думаю, что даже многие из уехавших вернутся. Человек в Москве тонет в людях…
Жить в своем городе, в котором ты знаешь практически всех, значительно более комфортно. Но, конечно, и более ответственно. Если ты украл, если ты наобещал и не сделал, с тобой никто не будет работать! Это накладывает на людей определенные моральные обязательства.

– Интересно, что Вы почувствовали, когда губернатор назвал Вас одним из представителей завтрашней управленческой элиты области?

– Мне очень приятно, что он сказал это в интервью. Но мне лично об этом он говорил и раньше.
Мы с Владимиром Анатольевичем нередко спорим по различным проблемам. Шаманов – это человек, с которым можно спорить, который не настроен на работу с теми, кто с ним постоянно соглашается. Шаманов для меня – пример того, как руководитель может очень сильно прибавить за короткий период времени. Он человек, который учится, который продолжает учиться. Для руководителя это одно из важнейших качеств.

– Вы с 14 лет интенсивно работаете. Что провоцирует Вас на такой социально активный образ жизни?

– Аристотель сказал, что человек – животное общественное. Видимо, я – очень активное общественное животное…

– Не хотелось ли когда-нибудь все бросить? Посвятить побольше времени своему хобби?

– А зачем? Я всю жизнь реализую свои увлечения! В последнее время чисто из-за спортивного интереса меня подмывает позвонить в программу «Кто хочет стать миллионером?». Я знаю, что миллион вряд ли выиграю, но мне просто интересно там поучаствовать!

– Скоро увидим Вас на экране?

– Вряд ли… Профессиональных игроков в «Что? Где? Когда?» туда не приглашают. Потому что подобные игроки, я вас уверяю, 500 тысяч там без проблем выиграют. То есть для того, чтобы там сыграть, мне, скорее всего, придется врать. А это для меня неприемлемо.

– Помните ли самый мужской поступок в своей жизни?

– Я всю жизнь старался не делать ни одного немужского поступка.

– Кем видите себя в будущем?

– Порядочным человеком.

– Назовите три Ваших лучших качества, которые помогли Вам добиться успеха.

– Уважение к другим людям, твердая уверенность в самом себе и умение постоянно учиться. Ну а еще – чувство юмора и умение не сдаваться ни при каких обстоятельствах.

– Какие качества Вы не можете простить людям?

– Вранье, хамство и предательство. Предательство понимаю, но не прощаю. А на счет хамства у меня есть любимая поговорка: «Тот, кто кричит на подчиненных, это не нервный человек, это – хам. Нервный, это тот, кто кричит на начальство».

– Есть ли ощущение, что Вы находитесь на своем месте?

– Такое ощущение в моей жизни бывало редко. Всегда хотелось чего-то еще.

– В чем Ваша жизненная правда?

– …Счастье – это борьба внешняя и гармония внутренняя. Чтобы внутри тебя всегда было спокойствие, чтобы ты знал, что делаешь то, что должен делать. А внешне – что бы этого спокойствия, наоборот, никогда не было, а постоянно была борьба и движение. Всю свою жизнь я старался, чтобы у меня все было именно так.