Народная артистка России Лариса Лужина, гость фестиваля «От всей души», которая снялась в девяти десятках картин, рассказала «НГ» о себе, о кино, о жизни.

Первая награда – котлета
– Почему-то с возрастом больше вспоминаешь детство, чем предыдущий день. Первую свою артистическую награду получила в четыре года. Я же блокадница (хотя по мне сейчас не скажешь). И только в конце блокады нас эвакуировали из Ленинграда в Ленинск-Кузнецкий. Остановился поезд, часть блокадников – женщин с детьми – высадили. Подошли местные жители, всех разобрали, а нас на постой никто не взял. Стояли-стояли расстроенные, а потом одна женщина обернулась, смотрит – стоит худенькая девочка с глазами, полными слез, и забрала нас. Жили у этой тети Нади в погребе, где картошку хранят, потом перебрались к ней в дом. Помню Новый, 1945 год. Мясокомбинат, где работала моя мама, устроил елку. Поставили меня на табуреточку, и я прочитала длинное стихотворение Твардовского «Исповедь танкиста». Может, оттого, что эти взрослые стихи, звучавшие из уст ребенка, взволновали всех, директор взяла меня на руки, унесла в другую комнату и подарила… котлету. Это был самый дорогой подарок для блокадной девчонки. Столько лет прошло, а я чувствую запах этой котлеты. Это была первая награда за мое творческое выступление, и, может, она подвигла меня пойти по актерскому пути.

«А Лужину уценили»
– После войны мы приехали в Таллин. Я выросла там, занималась в драмкружке, работала манекенщицей, начала сниматься. Потом поступила во ВГИК, училась вместе с Сергеем Никоненко, Николаем Губенко, Жанной Болотовой, Галиной Польских, Жанной Прохоренко, Лидией Федосеевой-Шукшиной, Евгением Жариковым. Все вышли в люди, стали известными. Не могу сказать, что у меня очень удалась творческая жизнь. Хотелось бы больше сыграть. Актеры же крепостные люди. Но рада, что появилась в моей жизни картина «На семи ветрах». Фильм сделал меня популярной. Но популярность – такая вещь… Раньше продавали открытки с фотографиями актеров кино, помните? Стоили восемь копеек. В одном из городов вижу – в киоске висят открытки, нахожу себя, но почему-то за пять копеек, остальные актеры – по восемь. Спрашиваю: «Почему Лужина за пять копеек?». Киоскерша отвечает: «Уценили»… Я расстроилась и скупила все открытки.
В Ульяновске была много раз, начиная с 70-х годов. Последний раз в 1998 году со спектаклем «Театральный анекдот». Помню, торопилась в театр, в гостинице догоняет меня девушка-горничная с открыточкой, хватает меня за руку, просит автограф и говорит: «Как я рада, что я вас еще живой застала!». Вот бы ее встретить сейчас, сказать: «Уж сколько лет прошло, а я пока жива, милая».

«Она была в Париже»
Если бы я не снялась в «Вертикали», не поняла бы, почему люди оставляют в горах свое сердце, и Володя Высоцкий не написал бы посвященную мне песню «Она была в Париже». Я долго не говорила, что песня написана не о Марине Влади, а обо мне, пока режиссер Станислав Говорухин не завел на эту тему разговор. Сначала мне песня не нравилась, слишком ироническая. «Пусть пробуют они, я лучше пережду» – это что такое? Потом поняла, как же прекрасно, что Володя написал мне эту песню. У меня трое внуков, может, правнуков еще увижу. Вот я уйду из жизни, а песня будет жить. Они услышат и скажут: «А это про мою прабабушку». И песня продлит мне жизнь.
Годы берут свое, и никуда от этого не денешься. Как в стихах Игоря Губермана, которые очень люблю: «Утучняется плоть, испаряется пыл, годы вышли на медленный ужин, и приятно подумать, что все-таки был и кому-то бывал даже нужен». Наверное, эти строки многим подойдут на будущее. Ведь что бы там ни было, самое главное – быть нужным, необходимым человеком. Вот прихожу на встречи со зрителями и понимаю: я еще кому-то нужна.

Татьяна Альфонская и Павел Шалагин