21 января 1924 года, не дожив три месяца и один день до своего 54-летия, скончался вождь Октябрьской революции, основатель первого в мире социалистического государства Владимир Ильич Ульянов-Ленин. «Молодежка» вспомнила о школьных годах нашего знаменитого земляка, перелистав дневники его одноклассника, который сидел с ним за одной партой.

Два ученика

В Симбирске прошли детство и гимназическая юность Ильича. Летом 1887 года семья Ульяновых покинула Симбирск, и В.И. Ульянов здесь больше никогда не бывал. Может, конечно, юношей он с ностальгией ступал на симбирскую пристань, проплывая на пароходе до Казани или Самары, пока в 1891 году не уехал покорять столичный Санкт-Петербург.

А в Симбирске остались дома, где жили Ульяновы, гимназия, в которой учился Ленин. Кстати, ничто в юном Ильиче не выдавало будущего революционера и ниспровергателя общественных основ. Но обычным ребёнком он не был, и свидетельство этому — золотая медаль за гимназический курс.

Когда-то на одной из парт в музее «Симбирская классическая гимназия» была надпись: «Здесь сидел Владимир Ульянов, ученик VII класса». Здесь – значит «на этом месте», но, разумеется, не за конкретной партой, которую однажды списали на дрова, не позаботившись сохранить её, как память.

Если бы революции не было, то Симбирск гордился бы соседом Володи Ульянова по гимназической парте Александром Николаевичем Наумовым (1868-1950), первым в истории Российской империи министром земледелия и единственным в истории гимназии выпускником, достигшим поста министра. Ульянов и Наумов считались лучшими в своём классе и более прочих претендовали на «блестящую будущность» с той лишь разницей, что Володя стал  «золотым» выпускником, а Саша — «серебряным».

Как правило, спустя годы люди искренне гордились бывшими одноклассниками, которые со временем выделились в общем течении жизни, стали знаменитыми, прославились, достигли жизненных высот. Хотя они и не водили особой дружбы – зато учились вместе!

Ни с кем не дружил

После гимназии Ульянов и Наумов оказались полными противоположностями. Первый делал революцию, а во второго стреляли революционеры. Первый казался неудачником, вынужденным грызть горький хлеб эмиграции, а второй преуспевал на службе и в жизни. В 1917 году всё переменилось ровно наоборот – Ленин стал легендой, а Наумов оказался в изгнании. Но, занявшись на склоне лет мемуарами, Александр Николаевич нашёл для соседа по парте немало справедливых и интересных слов.

«Центральной фигурой во всей товарищеской среде моих одноклассников был, несомненно, Владимир Ульянов. Маленького роста, довольно крепкого телосложения, Владимир Ульянов имел неправильные, некрасивые черты лица: маленькие уши, заметно выдающиеся скулы, короткий, широкий, немного приплюснутый нос и большой рот, с жёлтыми, редко расставленными зубами. Но при беседах с ним вся невзрачная его внешность как бы стушёвывалась при виде его небольших, но удивительных глаз, сверкавших недюжинными умом и энергией.

Ульянов в гимназическом быту довольно резко отличался от всех нас. Он никогда не принимал участия в общих детских и юношеских забавах и шалостях, будучи беспрерывно занят или учением, или письменной работой. Единственное, что он признавал и любил как развлечение, – это игра в шахматы, в которой он обычно оставался победителем даже при единовременной борьбе с несколькими противниками. Способности он имел совершенно исключительные. Воистину, это была ходячая энциклопедия.

По характеру своему Ульянов был ровного и скорее весёлого нрава, но до чрезвычайности скрытен и в товарищеских отношениях холоден: он ни с кем не дружил, со всеми был на „вы”. В классе он пользовался среди всех его товарищей большим уважением и деловым авторитетом, но вместе с тем, нельзя сказать, чтоб его любили, скорее – его ценили. В классе ощущалось его умственное и трудовое превосходство над всеми нами, хотя надо отдать ему должное – сам Ульянов никогда его не выказывал и не подчёркивал».

Не боялся сочинения

В юном Ильиче угадывалась великая будущность. Но прежде предстояло сдать выпускные экзамены. Как это было в 1887 году, очень напоминало день сегодняшний:«Мы за неделю до письменных выпускных испытаний получили все темы. За это с меня, как и со всех моих товарищей, сколько-то взяли денег, для оплаты раскрытия этой страшной тайны. Вспоминается задание по словесности: «Характеристика Бориса Годунова по произведениям Пушкина».

Вдруг накануне экзаменов разошелся слух, что, заметив злоупотребления, пришлют совершенно новые письменные задания. Растерянности нашей не было конца. Спокойнее всех был Владимир Ульянов, не без усмешки поглядывавший на своих встревоженных товарищей: очевидно, ему, с его поразительной памятью и всесторонней осведомленностью, это было совершенно безразлично.

Мы с замиранием сердца взирали на крупную фигуру нашего директора Керенского. Фёдор Михайлович вскрыл конверт и отчетливо объявил: «Тема для сочинения по словесности…» — трудно передать, что происходило в юных сердцах!.. Если слух о перемене верен, то вся наша подготовка гибнет…

«Характеристика Бориса Годунова по произведениям Пушкина», — провозглашает директор. Уф! Лица у всех прояснились».

Не принимая и не разделяя политических взглядов соседа по парте, Александр Николаевич, тем не менее, воздавал должное масштабу его политического гения: «Наследство оставил Ульянов после себя столь беспримерно сложное и тяжкое, что разобраться в нём в целях оздоровления исковерканной сверху до низу России сможет лишь такой же недюжинный ум и талант, каким обладал отошедший ныне в историю гениальный разрушитель Ленин. Ныне положен он в своём нелепом надгробном Московском мавзолее на Красной площади для вечного отдыха от всего им содеянного…».

Ермил ЗАДОРИН.