Снимок начала XX столетия запечатлел бородатого мужчину на фоне персидских ковров, в барсовых и леопардовых шкурах, с турецким ятаганом в правой руке. Но это не Ближний Восток, и не Северная Африка, а самый центр города Симбирска, и на снимке – не вождь аборигенов, а почтенный чиновник, дворянский заседатель соединенной Симбирско-Карсунско-Буинской дворянской опеки Пётр Михайлович Прибыловский.

Среди симбирских дворян в дореволюционном прошлом было немало именитых чудаков и оригиналов: положение обязывало! Пётр Михайлович был последним в этом почтенном ряду, захватив даже первые годы советской власти, причём, советская власть не трогала пожилого чудака.

Пётр Михайлович родился ровно за десять лет до Владимира Ильича Ульянова-Ленина, в 1860 году, и также воспитывался в Симбирской мужской классической гимназии. Но с учёбой у него не очень клеилось, и юноша оставил стены почтенного учебного заведения после пятого класса.

До 37 лет своей жизни Пётр Михайлович нигде не работал, а в 1897 сделался тем самым дворянским заседателем, и оставался им до самой революции 1917 года. Служба приносила 600 рублей в год и не тяготила обилием обязанностей. А ещё П.М. Прибыловский был счастливым наследником небедных родственников, и убеждённым холостяком – короче, денег хватало и на жизнь, и на её удовольствия, к которым у Петра Михайловича относились страсти к путешествиям и к коллекционированию предметов экзотики и старины.

Его жилище наполняли те самые ковры, ятаганы и шкуры – а ещё антикварная мебель, фарфоровые вазы, мраморные бюсты, которые он покупал, привозил, выменивал и выписывал. В том виде, в котором он запечатлён на снимке, Пётр Михайлович мог запросто появиться на симбирских улицах, приводя в негодование благородных дам, веселя гимназистов и простонародье.

Трижды в жизни дворянский заседатель совершал неблизкие и небезопасные, по тем временам, паломничества в Святую Землю и в Иерусалим. Однажды, рассказывал сам П.М. Прибыловский, весной 1908 года на караван паломников, шествовавший к Вифлеему, напали арабы-грабители. Всё было стремительно, так, что турецкие солдаты, неизменно охранявшие паломнические караваны, смешались и оробели. И тогда Пётр Михайлович, наряженный в арабский бурнус, с ятаганом в руках, с раскатистым «Уррр-рррааа!!!» в одиночку кинулся на врага. Арабы опешили, воспрявшие духом турки стали стрелять, и грабители разбежались.

Светский Симбирск обзывал обиталище уважаемого заседателя «логовом»: грязь и объедки ковром устилали пол, в доме пахло кухней и уборной. А ещё господин Прибыловский принципиально не мылся! Роскошную шевелюру и бороду его наполняло множество насекомых. С ними он сражался постоянно, нисколько не заботясь присутствием посторонних. И все же все знакомые охотно принимали любезные приглашения в «логово» к Петру Михайловичу. «Он чище душой и уж куда порядочнее тех респектабельных, пахнущих о-де-лаваном господ, которые кичатся своею «белой костью»», — говорили современники.