Сегодня вместе с журналистом Ольгой Ронжиной мы отправимся в путешествие эконом-класса в величественный Константинополь, современный Стамбул.

Город открылся в иллюминаторе самолета, освещенный первыми лучами солнца, как огромная белая птица: крылья ее простирались по обе стороны Босфора. Словно на карте, четко была видна бухта Золотой Рог и прямые линии автомобильных мостов через пролив. Пассажиры, за час полета обласканные, накормленные и напоенные стюардессами турецкой авиакомпании, с восторгом смотрели на открывшуюся панораму. Стамбул! Византий, Константинополь, Царь-град, Второй Рим… Город, сыгравший огромную роль в развитии нашей цивилизации.

Самое сердце Стамбула – площадь Султанахмет. Мы укрылись от яркого солнца в тени высоких стен Голубой мечети. У нас – прекрасный гид (к сожалению, сейчас не могу вспомнить его трудное турецкое имя). Он кратко и четко формулирует исторические этапы, которые прошли как Турция в целом, так и Стамбул в частности, чтобы мы понимали, о чем дальше пойдет речь.
Я приехала в этот город, чтобы увидеть Византию. Великое, богатое и загадочное государство, образовавшееся после раскола Римской империи в 395 году, объединившее несколько современных стран, от Греции до Балкан, и просуществовавшее 10 веков – целое тысячелетие, до завоевания этой территории османами в 1453-м.
Это был флагман Европы, государство, несопоставимо более развитое во всех отношениях, в том числе, в искусстве, ремеслах и культуре, по сравнению с бывшей Западной Римской империей, захваченной варварами. Византия была оплотом христианства и примером тонкой дипломатии во внешней политике. Я хочу узнать о ней больше, увидеть ее церкви и услышать истории о ее царях и героях.
Может быть, для читателя этот рассказ будет немного труден, потому что я не могу обойтись без дат и имен. Но не бойтесь! Труднее – не значит менее интересно. История Стамбула наполнена захватывающими сюжетами!

Египетский обелиск и дворец, где снимали “Великолепный век”.

Змеиная колонна.

Ажурная колонна.

Перекуём щиты на… колонны!
Экскурс в прошлое Восточной Римской империи начинается с трех совершенно разных колонн, установленных на площади Султанахмет.
Самое древнее из этих сооружений – вывезенный из Египта обелиск XVI века до н.э., на котором иероглифы изображают подвиги фараона Тутмеса III. Подобные обелиски стоят в Луксоре и в Париже. Но только в Самбуле, чтобы не возиться с неподъемным тридцатиметровым камнем, его взяли и обрезали. Вместе с пьедесталом, где изображено, как византийский василевс Феодосий I Великий в 390 году устанавливает это сооружение, высота обелиска – 18,8 метра. В Стамбуле колонну принято называть обелиском Феодосия.

Очередь в мечеть Султанахмет.

Интерьер мечети Султанахмет. Купол.

Второй памятник – обелиск Константина или Ажурная колонна – был возведен на этом месте в IV или V веке. В X веке император Константин VII приказал обшить его медными листами, украшенными чеканкой, и посвятил обелиск императору Василию I. В 1204 году крестоносцы, грабившие город, оторвали медь. Однако колонна оставалась красивой, и османы, занявшие страну, дали ей название Ажурной. Теперь же камни выветрились, и специалисты ведут яростные споры: чинить – не чинить? А если чинить, то каким способом? И до какого уровня совершенства довести? Пока, как видим, к консенсусу не пришли…

Интерьер мечети. Из окон льется мягкий свет.

Интерьер мечети. Купол держится на мощных опорах.

И, наконец, самая необычная из трех колонн, покрывшаяся зеленым налетом, медная “пружина” с обломанным верхом. Что это вообще было? А история у этой диковинной вещи тоже древняя и непростая. В начале V века до нашей эры древние греки вели ожесточенные войны с персами. В битве при Платеях греки разбили врагов. По традиции, десятую часть добычи они должны были посвятить богам. Для храма в Дельфах отдали захваченные медные персидские щиты. Из них был отлит треножник в виде трех сплетенных змей. Змеиные головы поддерживали золотую жертвенную чашу.
Из храма Аполлона в Дельфах это восьмиметровое сооружение было переправлено в столицу Римской империи при Константине Великом в начале IV века. Колонна получила имя Змеиной. Золотой чаши тогда уже не было – она пропала еще до нашей эры. А змеи лишились голов в 1700 году. Тут за османскими сыщиками остался явный “висяк” – им не удалось установить, кто именно был тем вандалом, что испортил хорошую вещь. Лишь фрагмент одной головы (хотя очень впечатляющих размеров!) остался в Стамбульском археологическом музее.
А на другой стороне площади, правее египетского обелиска, находится дворец, в котором снимали сериал “Великолепный век”. Как только экскурсовод произносит эти слова, наши женщины восторженно вздыхают: “О!” – и мчатся фотографировать именно это здание.

Мечеть Султанахмет.

Музей Айя-Софья – Святой Софии Премудрости Божией.

Летит квадрига по векам и странам
С III века на этой площади был знаменитый ипподром. Говорят, на состязания колесниц собиралось до 100 тысяч болельщиков (Колизей в Риме вмещал около 50 тысяч зрителей – а Колизей, простите за тавтологию, действительно колоссальное сооружение!).
Именно на воротах этого ипподрома красовалась знаменитая квадрига – четверка медных, позолоченных лошадей, которая ныне украшает фасад собора Святого Марка в Венеции.

Интерьер собора Святой Софии.

Мозаика Богородицы с Иисусом Христом над алтарем.

Приключения квадриги оказались поистине интригующими. Авторство изваяний некоторые исследователи приписывают гениальному греческому скульптору Лисиппу, жившему в IV веке до н. э. Другие же ученые, основываясь на особенностях технологии производства материалов для статуи, говорят о римском ее происхождении. Но, так или иначе, а сами византийцы вовсе не были святыми (как и прочие их современники): они брали в других странах то, что можно было взять. И квадригу они “прихватили” в Греции, на острове Хиосе, при императоре Феодосии II. Затем, в 1204 году, во время грабительского четвертого крестового похода на Константинополь, ее сняли с ворот ипподрома и увезли к себе венецианцы.
Разместившаяся на террасе собора св. Марка четверка лошадей стала одним из символов Венеции. А через пять с половиной веков она привлекла жадное внимание Наполеона, захватившего город в 1797 году. Он повелел перевезти коней в Париж и поставить на триумфальной арке на площади Каррузель. И статуи находились там до падения Бонапарта. Потом венецианцы потребовали сокровище обратно и получили его в 1815-м.
Вот такая всемирная передвижная выставка одного экспоната!
Квадригу снимали с лоджии собора еще два раза. Сначала – во время Второй мировой войны, когда она была спрятана в городе Доло. И, наконец, в 1982-м оригинал квадриги был помещен в музей собора, а ее место заняла точная копия.
Но куда потом делся ипподром? При Османской империи здесь проводились праздники. Затем султан Ахмет (Ахмед) II, который в свои 19 лет не имел особых военных заслуг, решил умилостивить Аллаха и построить невиданную доселе мечеть. В 1609 году он повелел выделить землю под строительство. Отошла под стройплощадку и территория, на которой располагались трибуны. Так и превратился бывший ипподром в часть главной площади столицы.

На стенах мечети не пишут икон
Если спросить турка, как пройти к Голубой мечети, он вас не поймет. Султанахмет – это и площадь, и центральный район Стамбула, и название мечети. Еще она зовется Ахметие. Только у нас в России это здание именуют Голубой мечетью.
Очередь в Султанахмет – небольшая. Стоят русские, французы, китайцы. Туда пускают всех. Только, как и в других церквях, есть свой дресс-код: не надо глубоких декольте, плечи (и желательно локти), а также колени должны быть закрыты. То есть в шортах и в маечке не пройдешь. Женщинам на голову лучше повязать платок.
Перед нами на лестничном марше расположилась стайка молодых американцев студенческого вида. Мальчики и девочки, белые и чернокожие. Ведут себя, как мартышки: скачут по лестнице, сидят на перилах и даже катаются по ним. Подначивают друг друга, затевают потасовки. Но главное – вопят на весь двор. Почему-то никто не решается сделать им замечание, хотя смотрят все с укоризной. И только наш интеллигентный гид горестно вздыхает: “И эти люди пытаются учить нас культуре!..”

Мозаика над входом. Император Лев VI склоняется перед Иисусом Христом.

Резьба по камню.

В вестибюле мечети положено снимать обувь. Отрываю от рулона полиэтиленовый пакет и складываю в него кроссовки. Хорошо, что я в носках. А людям приходится идти босиком. Наверное, турфирмам надо внести в Памятку туриста пункт о запасной паре носков: все-таки, хоть и по коврам, но босиком там, где за день проходит несколько тысяч человек – это как-то не очень гигиенично.
А между прочим, я первый раз в мечети. Как, наверное, и большинство туристов в нашей группе. Умница-гид это понимает и начинает рассказ не с истории этого здания, а очень доступно говорит об Исламе и его традициях.
Когда мы только выехали из аэропорта, он подчеркнул, что самая основная черта жителей Стамбула – толерантность, то есть терпимость. И, прежде всего, это относится к вере. Наверное, он тоже в свое время строил этот мост “Ислам – Православие”, когда изучал русский язык, историю и культуру России. А теперь ненавязчиво стремится проложить путь в обратную сторону: рассказать о жизни представителей другой веры и другой культуры. Ведь толерантность – это, прежде всего, понимание.

Древние орнаменты.

Обычно я просто выхожу из себя, когда экскурсоводы, остановив группу перед достопримечательным объектом, начинают подробно и с пафосом пересказывать первую страницу “Википедии” об этом здании. “Опять “лекции для домохозяек!” – возмущаюсь я внутренне и ухожу подальше – только чтобы не слушать банальностей.
На сей же раз я просто прирастаю к месту. И где-то внутри шевелится стыд: мы, образованные, в общем-то, люди, изучавшие в университете историю религий (хотя и под грифом “История атеизма” – но это не меняет дела), мы, живущие в Поволжье бок о бок с приверженцами Ислама, в двух кварталах от мечети, в своем окружении имеющие уважаемые нами татарские семьи – почему мы так мало знаем о мусульманстве и мусульманах?
Он тысячу раз прав, наш уважаемый гид: начинать надо с азов и когда-то в первый раз, наконец, разувшись, переступить порог мечети. Он обращает наше внимание на михраб – нишу, обозначающую направление на Мекку, на минбар – кафедру, с которой читаются молитвы, на ложу султана и султанские ворота с низко натянутой цепью, чтобы, наклоняясь при входе, даже правитель чувствовал свою ничтожность перед Аллахом…
У нас – около получаса свободного времени. Можно все внимательно осмотреть и сфотографировать.
Перед михрабом совершают намаз несколько мужчин. Мы проходим за ограждением, далеко от них: ширина зала – больше 50 метров! Взгляд скользит по мощным колоннам, поддерживающим купол, и останавливается на огромном подкупольном пространстве. Вот почему мечеть называют Голубой! Весь интерьер огромного здания отделан белой и голубой мозаикой, с вкраплениями красного. Как известно, в Исламе запрещено изображение людей и животных. Но до чего красивы и изысканны орнаменты, составленные из цветов и трав! Лампами подсвечена только нижняя часть зала. А наверху мягкий свет льется на замысловатый рисунок из многочисленных окон.
Мечеть Султанахмет – для меня лично очередное открытие в Турции. Впечатление очень яркое и неожиданное. В нем и восхищение талантливой архитектурой, и острое недовольство собой, и надежда на то, что безграмотность поправима.

Иисус с розовыми щеками

Дальше группа направляется во Дворец Топкапы – смотреть, как жили султаны. А желающим (“Я знаю, что некоторые люди едут в Стамбул исключительно для того, чтобу увидеть “Ая-Софию!”) гид дает билеты в этот музей. Чуть не прыгаю от радости! Я как раз из этой категории, которая в Стамбуле мечтает увидеть собор Святой Софии Премудрости Божией. Нас таких набирается человек шесть. Договариваемся о встрече с группой и – мы уже возле музея, который совсем рядом с Ахметие.

Серафим.

Императоры Константин Великий (справа) и Максимилиан перед Мадонной с младенцем.

Страшно переступить порог. Опять – это ни с чем не сравнимое чувство предвкушения! Великие мозаики и фрески храма! Сейчас я их увижу…
Первая мозаика – над входом в главный неф собора: склонившийся в поклоне перед Иисусом Христом император Лев VI. Обязательно вернусь и рассмотрю ее как следует. А сейчас я вижу в огромном темном зале, над алтарем византийскую Мадонну с младенцем. Пробираюсь через толпу туристов и застываю посередине зала, не в силах отвести от нее взгляда. Она не такая большая, как, судя по фотографиям, Богородица в Софии Киевской, но она прекрасна! На золотом фоне. Как пишут искусствоведы, золото на начальном этапе христианства символизировало не богатство, как сейчас, а небесный свет. Она строга и возвышенна, но у нее мягкий овал лица, мягкие, очень женственные контуры фигуры. Она, сидя на троне, действительно, “выступает из стены” с ребенком на руках, также одетым в золотые одежды. Когда она создана? Наверное, когда был построен и освящен сам собор – в 537 году. Потому что это изображение уничтожили во второй половине VIII века, во времена иконоборчества. А как только это мракобесие прекратилось, в первой половине IX века мозаику восстановили в прежнем виде…

Солнечные часы на стене собора.

Покупайте сувениры!

Мехмед II Завоеватель, захвативший Византию в середине XV века, как истинный восточный владыка был человеком жестким и решительным. Однако он совершенно не хотел, чтобы в завоеванной им стране поднимался народный гнев. Он не разрушил храм Святой Софии Премудрости Божией, а приказал переделать его в мечеть. Патриархию же Константинопольскую переселил в другой храм. Внутри мечети янычары срубили старые мозаики и фрески “на высоту поднятой сабли”. А те произведения, что находились выше, были заштукатурены. В XX веке началась реставрация храма. И первой открыли мозаику Богоматери. Она хорошо сохранилась под османской штукатуркой. Затем на “парусах” (подкупольных конструкциях церкви) реставрировали фигуры серафимов. А вот изображение архангела Гавриила “раскрыли” не так давно – тоже прекрасное произведение. Может быть, там, на огромной площади потолка, есть еще не открытые изображения?..
На южном входе в церковь – хорошо сохранившаяся мозаика на канонический сюжет. Константин I Великий преподносит Богоматери макет построенного им Константинополя, а Максимилиан – макет возведенного во время его царствования храма Святой Софии.
Основная часть мозаик и фресок (а их – несколько десятков) находится на втором этаже церкви. Не все произведения сохранились одинаково. Но особенно привлекает внимание мозаичный деисус (также каноническое расположение фигур, когда Христос в центре, а по сторонам от него Богородица и Иоанн-Креститель – фигура последнего, к сожалению, утрачена). Рассматриваю изображение Христа и не могу сообразить, что меня так в нем притягивает и удивляет. Потом понимаю: необычные краски! Портрет наполнен жизнью! У Христа – округлое лицо, а на щеках его играет чистый розовый цвет.
Так и хочется спросить: “Можно задать глупый вопрос?” Ведь даже детям известно, что Русь переняла из Византии традиции иконописи, фрески и мозаики. Но на прекрасных русских иконах лица вдохновенные, но очень строгие, порою скорбные, тела – иссушенные постом, складки одежд более угловатые… Или Россия – вообще такая страна, которая не может принять что-то извне и не обогатить это своим пониманием?

Османы построили минареты и укрепили собор контрфорсами.

Жарятся каштаны и кукуруза.

Османская империя пала после Первой мировой войны. А в 1935-м глава турецкого правительства Ататюрк, чтобы разрешить религиозный конфликт, похожий на противостояние вокруг иерусалимского “Купола над Скалой”, принял поистине соломоново решение: пусть не будет Ая-София ни православным храмом, ни мечетью, а будет музеем. И оставили все как есть: православные реликвии, и рядом с ними – необычайно красивые и искусно выполненные ценности для мечети.

Местный.

Специально для русских.

Витрины – на втором этаже.

“Византийский треугольник”
В Византии люди были как люди. И шутить они умели всегда. Вот про ту мозаику, на которой император Лев VI Мудрый (Философ) склонился перед Христом, поговаривали: мол, василевс вымаливает разрешение на запрещенный церковью четвертый брак.
А семейные отношения у императора складывались весьма сложно.
Дело было на рубеже IX и X веков. Император Василий I Македонянин не любил младшего сына Льва, потому что (и не без оснований) считал, что отцом ребенка был предшественник Василия на троне. Когда Льву было 16 лет, родители женили его на девушке из знатного рода – Феофании (Феофано). Молодая жена родила девочку. Но отношения супругов не ладились. Лев полюбил Зою Заутцу – дочь начальника стражи. Феофано нажаловалась свекру на измены мужа. Отец оттаскал сына за волосы и так избил, что тот был весь в крови. Но ни битье, ни трехлетний домашний арест молодых (папа пододзревал сына в участии в заговоре против него) отношений супругов не поправили. Феофано нашла смысл жизни в религии и благотворительности, а потом добровольно ушла в монастырь. Ее психическое состояние ухудшилось после смерти маленькой дочки. Однако Феофано не была разведена со Львом, который к этому времени уже был императором, и не принимала добровольный постриг. Она умерла от болезни через некоторое время. Супруги были женаты 12 лет.

Собор святого Георгия Победоносца.

Иконостас собора св. Георгия Победоносца.

Похоронив Феофано, Лев VI женился на Зое. Но, как я уже говорила, ему не везло в личной жизни. Умерла Зоя Заутца, умерла и третья жена, Евдокия. Наследник был, но он был рожден вне брака. И поэтому, в надежде на законного наследника, василевс очень просил церковь разрешить ему четвертый раз жениться. Но патриарх сурово отказывал императору раз за разом и даже перестал пускать его в храм. Что делать царю в таком случае? – Взять и сослать патриарха подальше, а на его место поставить человека более сговорчивого. Что он и сделал…
А на могиле Феофано начали происходить чудеса. И, памятуя о ее беззаветной вере и щедрости к нуждающимся, церковь канонизировала святую блаженную царицу Феофано. Бывший муж построил в городе храм в ее честь. Мощи святой хранятся в соборе Святого Георгия в Стамбуле. А еще частички ее мощей есть в разных церквях мира, в частности, в одном из московских женских монастырей.

Икона Георгия Победоносца.

Трон Иоанна Златоуста.

Огромный город

Встретившись с вернувшимися из дворца, мы засыпали друг друга вопросами:
– Как там, во дворце?
– Интересно, но народу очень много. А что в Ая-Софиии?
– О, просто слов нет! Целый день можно ходить, смотреть. Такая красота! Но, представляете, ни одного русского слова не слышали. Почему-то наших групп не было…
Мне показалось, что они нам позавидовали.
А автобус уже везет нас из старого города в современный центр. Двигаемся рывками. Пробки. И еще какие пробки! Четырнадцатимиллионный город, раскинувшийся на обеих сторонах Босфора, днем пребывает в коллапсе. И это при том, что в центре почти нет обычных регулируемых перекрестков: главные магистрали пересекаются виадуками, по которым идет перпендикулярный поток машин.

Этим с успехом пользуются владельцы магазинов: стеклянные витрины, в которых выставлены манекены в бальных платьях, мебель, электротехника и прочие товары, находятся не только на первых этажах, но и на вторых. Едешь по мосту, а товары – в десяти метрах от тебя, на уровне глаз.

Кварталы новых зданий сменяются вдруг какой-то старой крепостью, мечетью, церквушкой. Огромный город! Древний город…
И, как принято в Турции: история историей, а о коммерции не забывай! Нас ведут на фабрику по производству кожаных и меховых изделий. Сначала – раскрой и пошив. Сидят несколько мужчин и, держа в руках деревянные чурбачки, аккуратно постукивают ими по завернутым краям выкроеных деталей, чтобы те стали плоскими. Вот какие тонкости! Высокое качество стамбульских изделий известно в России. Мы, конечно, полюбопытствовали, “что дают и почем”. Но цены – запредельные. Поэтому пришлось ограничиться стаканчиком чая, который бесплатно предлагают здесь каждому туристу. Однако пара людей из группы что-то купила (я полагаю, что это они оплатили наш чай).
…Автобус движется вдоль древней константинопольской стены. Могучее сооружение! Два кольца стен – более пяти километров по периметру. Через каждые сто метров – башни. В V веке, во времена Феодосия II, который построил укрепления, вдоль внешней стены был проложен ров. В случае осады города он наполнялся морской водой. Сейчас часть башен полуразрушена, часть – восстановлена, но почему-то выглядит реконструкция как не очень умелый новодел.
Наши люди вообще отличаются богатой фантазией. В интернете один молодой человек выложил снимки, сделанные со стены: он прошел несколько километров по ее верху. Кстати, встречал там компании отдыхающих местных жителей: сидят себе, пьют чаёк, тихонько беседуют, вежливо здороваются с “прохожими”. Слез он со стены только потому, что там все заросло травой и край не виден – можно сорваться…
Гид показывает нам две приземистые башни. Между ними были знаменитые золотые ворота города. Это к ним, как указано в русских летописях, в 907 году (кстати, как раз во время царствования Льва VI) наш князь Олег, осаждавший Константинополь, прибил свой щит. Однако в русских летописях сей эпизод есть, а в византийских – нет. До сих пор ученые думают, факт это или легенда.
Златые врата Царь-града также украли крестоносцы. Вот ворота особенно жалко! Кони, хоть и в чужой стране, но стоят до сих пор. Знаменитая плащаница Иисуса Христа хранилась раньше в храме Святой Софии, ее вывезли участники крестового похода. И хоть сейчас называется Туринской, но она тоже не пропала. А ворота канули безвозвратно – наверное, золото было переплавлено…

Храм Георгия Победоносца
Главный православный храм Стамбула с конца XV века расположен в приморском квартале Фанар (Фэнэр) и освящен в честь святого великомученика Георгия Победоносца. Этот храм находится на территории подворья Патриарха Константинопольского. Фасад церкви – довольно обычный. Но в патриаршем соборе хранятся великие православные святыни. И оформление (благоукрашение, как говорят священники) храма – великолепное. В нем находится большой и очень красивый иконостас. Как повествует предание, царица Елена привезла в Константинополь из паломнической поездки в Иерусалим часть колонны с остатками кольца – того самого столба, около которого бичевали Христа. Здесь хранятся мощи Григория Богослова и Иоанна Златоуста. И есть так называемый “Трон Иоанна Златоуста”, с которого он якобы когда-то проповедовал. И, несмотря на то, что кресло было сделано позднее, оно считается священным. На него не садится даже Патриарх. А в день памяти Иоанна Златоуста на троне устанавливают икону с его изображением.

Христос Еммануил. Средняя часть триптиха. Мозаика.

Ангел подносит Христу макет храма. Левая часть триптиха. Мозаика.

Именно в соборе святого Георгия Победоносца упокоены останки св. царицы Феофании. Рядом – две богато украшенных раки с останкам св. Евфимии Всехвальной и св. Соломонии – матери Мучеников Маккавейских. Есть здесь и две очень почитаемых старых богородичных иконы: “Панагия Фанеромени” и мозаичное изображение “Панагия Паммакаристос”.
Запоминается и мозаичный триптих над порталом храма: два ангела преподносят Иисусу Христу модели храмов. Это очень редкое изображение: Иисус – молодой, круглолиций, кудрявый, безбородый (так называемый Иисус Еммануил, образ которого был принят на заре христианства) изображен лежащим, будто отдыхающим.
Но один памятник и связанная с ним история тронули меня больше всего.

Рака с останками св. блаженной царицы Феофано.

Икона “Панагия Паммакариста”.

На Патриаршем подворье
Случилось это не в глухое Средневековье, а в просвещенном XIX веке. В 1821 году на Патриаршем престоле Вселенской Константинопольской Православной церкви был шестидесятипятилетний Григорий V. Сам родом с Пелопоннеса, он как мог поддерживал греческое освободительное движение против Османской империи. Григорий, который уже третий раз в это время был Патриархом, как человек авторитетный хлопотал о предоставлении активистам движения охранных грамот, просил султана об их защите. Однако сам, конечно, не состоял в тайных обществах.
Надо сказать, что на протяжении пяти веков, пока Греция и Турция входили в империю, греки вели с ней борьбу. А к началу XIX века неповиновение усилилось, выливаясь в частые восстания в разных частях страны. Политическая обстановка вообще была напряженной, а 25 марта 1821 года началось восстание в Морее.

Древние стены Константинополя. Справа, между двумя приземистыми башнями, были золотые ворота.

10 апреля, в первый день Пасхи, Григорий V отслужил литургию. После этого его арестовали. Тут же указом (фирманом) султана Патриарх был низложен, а на его престол возведен другой человек. Григория пытали, требуя отречения от христианской веры. Отречения не добились.
В полном патриаршем облачении янычары повесили Патриарха на воротах храма св. Георгия Победоносца.
Правила допускали, что у палача можно было выкупить тело казненного. Но греки не решились этого сделать. Султан запретил похороны. И тело было на воротах целых три дня. Потом оттоманы отдали труп иудеям. История сохранила даже сведения о сумме выкупа – 800 пиастров. “Оскверняя труп, – как говорится на одном из сайтов Русской Православной Церкви, – они дотащили его волоком до моря, привязали камень и бросили в волны”.
Однако, как дальше повествует предание, 16 апреля, в Фомино воскресенье (на “Красную горку”), тело, освободившееся от груза, “было обретено” греческими моряками судна “Святитель Николай”, следующего под русским флагом. Судно стояло на якоре в Галате (это квартал на другой стороне бухты Золотой Рог, который сейчас соединен со старым городом Галатским мостом). Корабль отчалил, тайно увозя с собой печальную находку.
“Святитель Николай” прибыл в Одессу. Ее градоначальник граф Ланжерон пригласил греков на опознание тела. Те признали останки покойного Патриарха. Захоронили его в Одессе, затем в 1871 году останки перенесли в Афины. Как ни странно, публичная казнь главы православной церкви имела эффект, которого султан никак не ожидал. Под ним буквально зашатался трон, потому что народ признал погибшего за веру Патриарха национальным героем. Григорий V был канонизирован в том же 1821 году.
Теперь одни из четырех ворот при входе на Патриаршее подворье, Врата Патриарха Григория V, запечатанны (заварены) крестом. Они никогда не открываются в память об этой трагедии.

Фабрика кожи и меха.

Восточные сладости.

Посуда.

Луна над Босфором

В программе нашего путешествия – вечерняя прогулка на теплоходе по Босфору. Но перед этим мы не можем не заскочить на рынок около Галатского моста. Рынок – это целый квартал. Пряности, посуда, молоко, рыба, мясо… Яркие краски, веселые продавцы, бездельники-туристы. Я пытаюсь выторговать подешевле турецкую тарелочку, покрытую ручной росписью – не сходимся в цене. Тогда за пару лир покупаю полкилограмма местного сыра. И не жалею! До сих пор помню его мягкий сливочный вкус. Угощаю женщину из нашей группы, вместе с которой мы пробовали жареные каштаны около Святой Софии.

Баранья голова – изысканное блюдо.

Галатский мост.

Кораблик (“Омик”) отчаливает от пристани и направляется вдоль европейского берега, по волнам Мраморного моря в сторону Черного. На проливе волна, хлещет холодный ветер. Пассажиры прячутся в закрытое помещение. Мы вдвоем с молодым человеком, тоже не выпускающим из рук фотокамеры, остаемся наверху. Суденышко качает, горизонт в объективе валится то вправо, то влево. Покрепче затягиваю капюшон куртки, чтобы не сдувало. Фотографирую, крепко зацепившись за металлическую стойку, поддерживающую тент открытой палубы.
Сначала мы обходим баржи, которые грузятся у причалов с огромными ангарами. Потом вижу знаменитую стамбульскую башню с часами. Затем – дворцы в стиле барокко (он был здесь очень популярен в свое время). В каком-то из дворцов живут главы иностранных государств, в том числе и России, когда прибывают в Стамбул. Опускаются сумерки. На берегу загораются голубые огоньки. Горят они и на круглой башне, и на выветрившихся коричневых стенах старинной крепости.

На Босфоре – волна и ветер.

Дворец на европейском берегу пролива.

Подходим к висячему вантовому мосту через Босфор – уникальному инженерному сооружению. Его безопорный пролет над водой – больше километра. Построили этот мост в 1973 году и назвали в честь Ататюрка.
А затем возвели по тому же проекту еще один мост, надежно соединив Европу с Азией. Около этого, второго, моста наш кораблик разворачивается и пускается в обратный путь под прикрытием азиатского берега. Здесь нет ни ветра, ни волны. И южная бархатная ночь падает на землю буквально за несколько минут. На обоих мостах зажигается иллюминация и начинает переливаться белым – голубым – розовым светом. Всходит луна. Луна над Босфором – подумать только!

Вантовый мост им. Ататюрка.

Луна над Босфором.

Вдоль азиатского берега стоят виллы знаменитых артистов, спортсменов и просто богачей. Горят окна, красиво подсвечены стены. А вот и Девичья башня – маленький островок. А потом на черном фоне появляются огромные, освещенные со всех сторон, мечети и храмы. И это уже не просто Стамбул, это какой-то зачарованный город то ли из “Тысячи и одной ночи”, то ли из “Шахнаме”, то ли из другого восточного эпоса, то ли просто из сказки, но обязательно с султанами, джиннами, с юными красавицами, колдовством и внезапно возникающими дворцами…
И эта сказочная картинка ярче всего остается в памяти.

До встречи!

Автор: Ольга Ронжина.  

Фото автора.