Симбирск-Ульяновск — старинный город. В нём сохранилось немало домов с почтенной историей. В каких-то из этих зданий «живут» привидения.

Дома с привидениями в российской культуре появились довольно поздно — и заимствовались из западной культуры вместе с литературой. В традиционной российской культуре дома, дворы и прочие постройки россиян «населяла» совсем другая нечисть. В доме жил домовой, в бане — банник, в овине, специальном сарае для сушки снопов, — овинник, во дворе — дворовой.

Если ты дружил со «своей» нечистью, подкармливал её (банник, например, любил чёрный хлебушек с солью), говорил хорошие слова, совершал особые ритуалы, то мог вполне рассчитывать на то, что никакие привидения тебя не одолеют. Впрочем, и зла принести эта «публика» в разгневанном виде могла гораздо больше, чем просто испугать: подпалить дом, напустить порчу, задушить хозяина…

Призраки и привидения являлись нашим предкам в стороне от жилья, на околицах населённых пунктов, при водоёмах, кладбищах и оврагах. Их явление чётко соотносилось с реальными, историческими трагическими ситуациями: где-то человека убили разбойники, кто-то замёрз, заплутав в овраге, утонул…

Призрак Пугачёва бродит

Даже там, где, казалось, народная фантазия разыгрывалась, у привидений всё равно была реальная историческая подоплёка. Например, в окрестностях уездного города Карсуна людям, по рассказам, являлся Емельян Пугачёв, предводитель Крестьянской войны 1773–1775 годов. Казалось бы, откуда Пугачёву здесь взяться? А вот 26 августа 1774 года штурмовать Карсун пытался пугачёвский полковник Фирс Иванов, или Фирска, но карсунцы от него отбились.

В декабре 1774 года захваченного в плен Фирса Иванова жестоко казнили в Карсуне. «Полковнику» отрубили руку и ногу, а затем голову. Наколотые на деревянные колья конечности отправили для устрашения в его родное село, в Сызранский уезд, а мёртвое тело на колесе, воткнутом на деревянный столб, довольно долго «украшало» собой подъезд к Карсуну. Как видим, люди перепутали Иванова с Пугачёвым.

Ещё один «призрак Пугачёва» бродит уже не по Карсуну и не по Европе, а по Ульяновскому драматическому театру! Его здание, как известно, украшено мемориальной табличкой: «На этом месте находился дом, в подвале которого с 1 по 25 октября 1774 года содержался под стражей Емельян Пугачёв». Дома давно уже нет, а вот Пугачёв, точнее, его дух обитает здесь до сих пор!

Портрет Пугачева в секретном номере, в Пугачевской башне Московского Острога.

Нет, никто, разумеется, не видел здорового мужика с бородой и в красной рубахе, как нередко рисуют Пугачёва на картинах. Но несколько человек, связанных с театром, уверенно говорили о присутствии некоторой сущности, которой может быть только Пугачёв: мол, на сцене театра выступало немало знаменитостей. Но кто из них сравнится с Пугачёвым, которого помнят более 250 лет, и он, по сути, тоже являлся актёром, выдавая себя за императора Петра III.

Нельзя утверждать, что призрак «Пугачёва» как-то особенно зловреден. Но он, можно сказать, очень ревнив к постановкам, где Емельян Пугачёв фигурирует как персонаж. «Пугачёв» хорошенько «отыгрался», когда в 2016 году в Ульяновске была поставлена «Капитанская дочка». С его «происками» связывали кучу досадных накладок, сопровождавших едва ли не каждый спектакль.

Мрачный дом

На улице Железной Дивизии высится пятиэтажное здание Государственного института по проектированию предприятий текстильной промышленности, более известное горожанам под аббревиатурой «ГПИ-10». В конце XIX века на этом месте находился дом, которым владел известный российский учёный, предприниматель, основатель знаменитого российского судостроительного завода «Красное Сормово», некогда принадлежавшего компании «Нижегородская машинная фабрика и Волжско-Камское буксирное и завозное пароходство», Алексей Узатис (1814–1875). До описываемых событий Узатис-старший, слава богу, не дожил…

ГПИ-10

В семье воспитывался сын Алексей Алексеевич Узатис (1851-1880), гвардейский офицер, капитан, человек отменной храбрости и силы. В 1876 году Узатис-младший добровольцем ушёл воевать на Балканы, где славянские народы поднялись на борьбу против Османской империи. Он сражался плечом к плечу с черногорцами, для которых стал абсолютным моральным авторитетом.

Когда в 1877 году началась Русско-турецкая война, Узатис ушёл уже в русскую армию. Своей доблестью он привлёк внимание легендарного русского военачальника, «белого генерала» Михаила Скобелева (1843–1882), сделавшего капитана Узатиса своим ординарцем и, более того, введшего его в семью. Скобелев доверял Узатису. Мать генерала Ольга Николаевна (1823–1880) во время войны руководила лазаретами, а после войны занималась благотворительной деятельностью, пытаясь помочь разорённой Болгарии. В поездках по неспокойной стране Ольгу Николаевну, нередко перевозившую огромные суммы, сопровождал в качестве телохранителя капитан Узатис со своими подручными-черногорцами.

В конце 1879 года весь Симбирск был взволнован трагическим происшествием. Во дворе дома Узатиса покончил с жизнью 38-летний казанский купец 2-й гильдии  Николай Шайкин.

6 июля 1880 года трагическим происшествием оказалась взволнована уже вся Россия. В Болгарии с целью ограбления зарублены Ольга Скобелева, её горничная и кучер — и убийцей стал капитан Узатис! Скобелева должна была везти с собой большую сумму денег золотом, но её при погибшей не обнаружили. За Узатисом организовали погоню. Ждали, что он будет отчаянно сопротивляться, но убийца покончил с собой.

Мрачная история оставила кучу загадок. Тело Узатиса таинственным образом исчезло: якобы цыгане зарыли самоубийцу в овраге. Как мог офицер с безупречной репутацией решиться на убийство двух женщин? Посттравматический синдром? Жажда денег? Но Узатис приходился племянником богатейшему промышленнику, заводчику, откупщику Дмитрию Бенардаки. Те 17 тысяч, которыми он будто бы хотел разжиться, — явно не его масштаб!

Кто-то считает, что убийство Ольги Скобелевой было делом политическим. «Белый генерал», ярый критик коррупции в российской армии, невероятно популярный в народе, мог представлять реальную угрозу для самодержавного режима. Устранив обожаемую матушку и соратницу генерала, полководцу намекали: ты следующий. Скобелев рыдал над её телом, как ребёнок. Странная и скоропостижная смерть самого полководца летом 1882 года не заставила себя ждать…

А тем временем в Симбирске заговорили о странных явлениях в доме Узатисов. То ли купец, то ли сам капитан давал чувствовать своё присутствие скрипом половиц, хлопаньем окон, тусклым светом в окнах тёмных комнат, а то и прямым появлением во дворе или в доме призрачной фигуры: кому-то она мерещилась в пальто, другим — в шинели.

Мрачного дома сторонились. Никто не желал снимать в нём квартиры, купить за бесценок и даже принять в дар!.. Но время прошло, плохое позабылось, привидения куда-то делись…

Ленин – с нами?

История с призраком в доме Узатисов явно не миновала самого знаменитого симбирянина — Владимира Ильича Ульянова-Ленина, которому в 1882 году было 12 лет. Обходил ли Володя страшный дом стороной или, напротив, как и подобает воинствующему атеисту, свысока посмеивался над человеческими предрассудками, история не помнит.

В Ульяновске много зданий, связанных с жизнью семьи Ульяновых. Теперь в этих зданиях музеи, и, как неоднократно доводилось мне слышать от сотрудников этих музеев, в них «водятся» призраки!

Нет, конечно, никто не говорил, что в определённый час вечера или ночи в комнатах Квартиры-музея семьи Ульяновых, что рядом с Ленинским мемориалом, или в актовом зале музея «Симбирская классическая гимназия» материализуется до боли знакомый облик Владимира Ильича. Кроме Ленина, эти локации связаны ещё с множеством самых разных людей, с разными происшествиями, в том числе и трагического свойства, «шлейфом» которых становятся последующие явления призраков.

Чётких образов информанты (опрашиваемые) не видели, но явственно ощущали чьё-то присутствие, «словно человек в очереди стоит у тебя за спиной или ходит за стенкой», скрипы, трески словно от шагов, нечто, напоминающее покашливания.

Когда привидения остаются совсем одни, а граждане и сотрудники покидают здания, «на ровном месте» может срабатывать сигнализация. Хотя срабатывание сигнализации способны обеспечить вполне себе реальные мыши, но грызунов в зданиях как раз не наблюдалось! Потом за совершенно тёмными окнами начинал брезжить свет, будто кто-то внутри ходит по зданию с фонариком — или со свечой либо с керосиновой лампой, что более аутентично для эпохи Ульяновых.

Симбирская чувашская школа

Скрипы, шумы, шаги по лестнице — часть «потусторонней реальности» музея «Симбирская чувашская школа. Квартира Ивана Яковлева». Здесь тоже бывал Володя Ульянов, но присутствие невидимых сил связывают с Иваном Яковлевым (1848–1930), чувашским просветителем, директором и основателем Симбирской чувашской учительской школы. Несмотря на дружбу с Ульяновыми, большевики выжили Ивана из его же детища — и он туда «вернулся».

Ермил ЗАДОРИН.