В середине февраля в Госдуму внесен законопроект о правилах поведения коллекторов. В ожидании управы на профессиональных сборщиков долгов, чьи методы порой просто шокируют, люди сами ищут выход для заемщиков, попавших в сложное положение. Один из примеров такой самоорганизации показали в Кемерово, где пользователи социальных сетей за одну ночь спасли от произвола коллекторов мать-одиночку.

Шкаф, горка и стол для компьютера. Все за 34 384 рубля. И еще проценты по кредиту 8 899 рублей, итого чуть более 43 тысяч. Мебель украшает комнату Натальи Малетиной, безработной матери двух дочерей — тринадцатилетней Аделины и родившейся в конце прошлого года Алисы. Бывшее общежитие Химстроя на улице Спортивной в Кемерово — строение в некотором роде архетипическое. Следы крови на втором этаже, собачьи экскременты на четвертом и использованные шприцы на пятом — последнем. В конце коридора у окна группа заторможенных молодых людей. На этаже три десятка комнат и одна раковина, остальные давно обрезаны в ожидании ремонта, который никак не начнется.

Два амбала долбят в дверь

В Россию Наталья и ее мать приехали из Карагандинской области Казахстана в начале 90-х. «Поторопились, — уверена она. — Потерпели бы пару месяцев, у нас был бы статус беженцев. Сперва таскались по съемным квартирам, потом у мамы появился мужчина — вот с этой комнатой». За нее теперь надо платить 1850 рублей. Раньше было 1600, но теперь у Малетиной две дочери, поэтому на 250 рублей дороже.

По кредиту на мебель Наталья платила 3800 в месяц и даже не думала, что не сможет потянуть такой платеж: «Это же очень немного, если работа есть». Малетина работала цветочницей — магазин в центре, покупателей много, зарплата 25 тысяч при средней по Кемерово 27 тысяч. Но кризис крепко ударил по малому бизнесу, и работодатель закрыл точку. Наталья устроилась в ботанический сад, где платили в три раза меньше, но когда беременность стала очевидной, срочный договор с ней не продлили. Малетина осталась без работы и с просроченным кредитом. Коллекторы не заставили себя ждать, заявившись через три месяца после последнего платежа.

«Приходят два амбала, долбят в дверь, — вспоминает Наталья. — А мы только что из больницы, ребенку полтора месяца. Я их спрашиваю, почему они в дверь долбятся. Они мне говорят, что не долбятся, а стучат. И еще говорят, что знают, что у меня маленький ребенок, и в какую школу ходит старшая дочь. То есть заведомо знают, что у меня младенец, — и долбятся. Совесть хоть бы проявили. Нет, никак».

Кроме визитов были звонки схожего содержания и приглашения в коллекторскую контору, рассказывает Наталья. Бесплатный юрист посоветовал на звонки не отвечать и ждать суда. От коллекторов, кроме угроз, пришло предложение взять кредит в другом банке, чтобы отдать долг. «Как возвращать?» — спрашиваю. «Не волнует», — говорят.

После угрозы продать долги матери-одиночки соседям-наркоманам — далеко ходить не надо, все собираются на пятом этаже — Наталья позвонила в одну из кемеровских газет.

Наталья и Наталия

«Редактор мне позвонила, рассказала, что там женщина на грани суицида: на нее коллекторы насели, — вспоминает кемеровский журналист Наталия Надымова. — Редактор дала ей мой номер, наказав, чтобы на него ответила, а на другие звонки не отвечала. Созвонились, увиделись. Выяснилось, что просрочка с июня. Наташа носила в банк заявление о реструктуризации долга — банк заявление не принял. Я делала запрос — заявление Малетиной не зарегистрировано, входящий ему не присвоен. Либо ошибка сотрудницы, либо политика банка».

По словам Натальи, бумагу приняли и сказали ждать, но дождалась она только коллекторов. Малетина показывает приложенные к заявлению справки: по выплатам на детей и о том, что она стоит на бирже труда. Детские пособия взысканию не подлежат, а с биржи Наталья имеет двести рублей в месяц. «Что с меня взять? — спрашивает себя Наталья. — И, главное, как?»

После того как делом занялась журналистка Надымова, пени за просрочку банкиры сняли, остался только долг — 21 803 рубля. Договорились, что должница придет на переговоры с банком. Однако в банке Малетина так и не появилась: к тому времени у Натальи не осталось денег даже на общественный транспорт. Попутно выяснилось, что у Натальи и Аделины одна пара сапог на двоих. По большей части сапоги на Аделине, поскольку в школу ходить надо. А пока ученица придет домой после школы и театральной студии, нужный отдел в банке уже закрыт.

Наталия Надымова решила на следующий день отпроситься с работы и отвезти Наталью в банк на своей машине. А ночью написала в Facebook: «13-летняя девочка из школы спешит домой: там ее ждут четырехмесячная сестренка и мама. Ждут, из дома не выходят. Сапожки-то одни у матери и дочки. Вот и бегает мама по своим делам и на прогулку с младшенькой, только когда старшая вернется с уроков. 36-летняя Наталья оказалась в сложной ситуации: коллекторы угрожают, нет в живых родителей, нет теперь и мужчины, который помог бы. Долг-то не такой и большой… Но иных доходов, кроме детских, у семьи нет».

Надымова просила о памперсах и о детском питании. Однако помимо этого пошли деньги.

«Первым откликнулся мой друг Максим Шипачев, кемеровский блогер. Он прислал пятьсот рублей, — говорит Наталия. — Я зашла к нему на страницу, поблагодарить — а у него там спрашивают номер счета, куда слать. Я сказала. К утру вся сумма собралась: три тысячи, пять тысяч, по пятьсот, двести рублей присылали». Всего поучаствовали два десятка человек: «Я как слышу уведомление, что на карточку что-то пришло — кап, кап, — так у меня сердце в слезах все».

На следующий день Наталья и Наталия отправились в банк и погасили долг. Затем обе поехали по городским адресам — за памперсами, питанием и одеждой: «Полный багажник вышел». Разумеется, у Малетиных теперь две пары сапог.

«Думаю, что свою роль сыграла не только сама история: мать-одиночка, двое детей, — оценивает сюжет Наталия уже с профессиональной точки зрения. — Люди устали от коллекторских ужасов. Кому-то свет отключили, кому-то стекла выбили».

Журналистка Надымова работает в трех местах сразу, сама в ипотеке — около 13 тысяч ежемесячно за однокомнатную. Хорошо, что ей как молодому специалисту, имеющему заслуги перед регионом (есть в области такая статья поощрения), выдали субсидию на первый взнос. Хуже то, что дом еще не построен, поэтому Наталия снимает квартиру, а это еще 13 тысяч рублей. «В потребительских кредитах у меня все знакомые вокруг, — уверяет Надымова. — Но на отдых, бытовую технику и новый мобильник уже не берут: что-то крупное — машина, квартира. То есть финансовая грамотность растет».

Делай как Джек

Согласно исследованию специалистов Финансового университета при правительстве РФ, город Кемерово — на третьем месте в России по просроченным задолженностям. В области ситуация не лучше. Если пересчитать потребкредиты на все население региона — 2 миллиона 800 тысяч человек, — то каждый житель имеет 70 тысяч рублей долга. И хоть общая сумма кредитов снижается — просрочка растет. За минувший год она увеличилась почти вдвое.

«В благополучное время почти в каждом доме было открыто кредитное учреждение, в каждом магазине сидели их представители, — вспоминает заместитель главы Кемеровской области по экономике Дмитрий Исламов. — Как у нас говорят, с восьми сторон целуют — попробуй без кредита уйди!»

Одна из причин столь острой кредитной зависимости — финансовая безграмотность населения. Вице-губернатор показывает письмо матери с просьбой помочь дочери. Дочь работает в правоохранительных органах, но финансовой грамотности ей это не прибавило: двадцать пять займов, взятых во времена кредитного бума, — и невозможность их обслуживать в нынешних условиях. «У людей начинаются проблемы, банки пытаются с ними очень жестко разговаривать, унижают, — говорит Исламов. — Человек в отчаянии может дойти до самоубийства. Нам же главное — показать, что безысходности этой нет, а есть установленный порядок — закон, которому нужно следовать, который нужно понимать».

С безысходностью в области справляются как могут. Комиссии по сложным ситуациям с долгами созданы практически в каждом городе: чиновники, представители банков, правоохранители, основные работодатели. «Нет такого, чтобы мы раз — и погасили кредит должника, — объясняет Исламов. — Но мы можем помочь начать работу с банком для реструктуризации задолженности. Не получилось с банком, передали дело в суд — тоже не надо отчаиваться. Судебные приставы не могут забирать больше половины от заработка. Ну и, в конце концов, есть закон о банкротстве частных лиц».

Однако Наталья Малетина, как выяснил корреспондент «Ленты.ру», ни о чем подобном не слышала. Ее финансовый ликбез ограничился кемеровскими остановками, которые заклеены предложениями перекредитоваться. Самый популярный у рекламщиков образ — капитан Джек Воробей, убегающий от толпы кредиторов. Впрочем, должники считают, что есть более простой, как им кажется, способ решения кредитных проблем.

Финпросвет

После того как Наталия Надымова и ее героиня появились со своей историей в эфире Первого канала, кемеровская журналистка моментально обрела популярность. Теперь во всех соцсетях ее осаждают те, кто не может платить по долгам большим и малым.

«Моя мать взяла кредит, просрочка три месяца, на вчерашний день должна 18 тысяч рублей, — зачитывает Наталия послания. — Я мать-одиночка, ко мне придут как к родственнику. Мать пьет, я забрала у нее карту, но очень боюсь за детей».

«Мою маму попросил помочь мой брат — сказал, чтобы она взяла кредит, так как он платит алименты, и ему денег банки не дают. Через полтора года бизнес брата разорился, а кредиты — около миллиона в разных банках — остались». По понятным причинам Наталия не может помочь всем этим людям. Она дает самые простые советы, как не усугубить и без того сложную ситуацию, но первым делом рекомендует обратиться к профильному юристу, если в регионе нет специальной комиссии.

«Ну да, я теперь всероссийская долговая мамочка, — резюмирует Надымова. — Но я часто замечаю, что люди не хотят погашать долг, даже если такая возможность у них в принципе есть. Хотят на кого-то эту проблему перекинуть — на добрых людей, на государство. А наша Наталья работала до рождения Алисы. Брала и возвращала кредиты, как добросовестный плательщик с хорошей историей. Она в газету-то обратилась, чтобы ей подсказали, как быть, как урезонить коллекторов. Ничего не просила — ни денег, ни помощи — ничего».

От дальнейшей помощи Наталья Малетина отказывается. Варианты трудоустройства после того, как Алиса немного подрастет, ей уже предложены — теми же людьми, что давали деньги и вещи для детей: «В основном торговля, конечно, — больше ничего не умею». Уверяет, что кредиты больше брать не будет. И детей своих отговорит.

Ссылка на первоисточник.