На рубеже XIX–XX столетий Симбирская губерния насчитывала 1641 населённый пункт, из которых только восемь были городами. В городах проживало 108049 человек из официально зарегистрированных 1527848 жителей губернии. Сельские жители распределялись по 550 сёлам, 119 сельцам и 967 деревням.

Сёлами назывались населённые пункты, в которых имелась церковь. Сельцо могло похвастать разве что собственной часовней, но в основном так называли небольшой населённый пункт вблизи какого-то объекта, будь то барская усадьба, станция, лесопильный завод. В деревнях не было своих церквей, они  приписывались к приходу какого-нибудь села, отчего селяне могли позволить относиться к деревенским высокомерно: «Эх, ты, деревня!». Деревнями были также все татарские селения, в которых церквей не строили по определению.

В нынешнем своём виде пространства нашего края начали оформляться только после того, как в 1648 году здесь была построена оборонительная засечная черта, возведены Карсун, Симбирск и прочие узлы обороны. До этого жить и трудиться на местных чернозёмах было смертельно опасно из-за набегов кочевников, которые не просто грабили и громили, но, главное, угоняли население для продажи в рабство. Так что даже коренные народы Поволжья — татары, чуваши и мордва — стали селиться здесь только после укрепления власти Российского государства.

Рожь и пшеница

Благодаря высокому качеству чернозёмов сельское население в симбирских пределах жило в первую очередь, земледелием, выращивая пшеницу и рожь. Стратегическое сырьё, между прочим, – спирт, который выгонялся из симбирской пшеницы, шёл на изготовление пороха.

Чёрный хлеб из ржаной муки составлял основу ежедневного крестьянского рациона. Хлеб пекли свой, как правило, на неделю вперёд – чаще, тем более ежедневно, печь хлеб могли позволить себе лишь богатые крестьяне. Из черствеющего хлеба готовили тюрю, холодную похлёбку на квасе или даже воде, сдобренную постным маслом, только не подсолнечным, а конопляным. Белый хлеб на крестьянском столе был лакомством.

Стол разнообразили корнеплоды – редька, репа, лук, капуста. Впрочем, огородничали там, где позволял климат, – водопроводов не было, а таскать воду для полива из речки или из колодца тяжеленько. Непросто утверждался на сельском столе столь привычный нам сейчас картофель. Император Николай I в 1830-е годы в административном порядке требовал его высадки в огородах у удельных крестьян, и больше всего таких жило именно в симбирских пределах — не менее сотки на мужскую душу. А сельское начальство должно было наблюдать, чтобы выращенный картофель не продавался, но ещё и употреблялся в пищу!..

Спали сутками

В сёлах жили широко – широченные улицы, редкие дома. Это делалось специально, из соображений пожарной безопасности: если загорится один дом, есть вероятность, что пожар на нём и остановится. В самих домах жили тесно – изба-пятистенка, две комнаты в доме уже считались признаком высокого достатка. Теснота определялась необходимостью сохранять тепло – дрова для печи надо было возить из леса, это трудно и дорого, и их нередко не хватало. Ритм жизни следовал за световым днём: вставали с рассветом, ложились с закатом. Зимой, когда трудов было мало, а день короток, крестьяне, сохраняя тепло и силы, нередко впадали в некоторое подобие летаргического сна, сутками не поднимаясь с печей и лавок.

Центр дома

Печь была истинным центром всякого крестьянского дома. На ней готовили, спали, сушили вещи и травы. При помощи печи даже лечились – один военнопленный француз, оказавшись в 1812 году в Карсунском уезде, совсем уже сникнув от простуды, вспоминал, как в одном доме хозяева, увидев, что человек «загибается», без объяснений содрали с него одежду, поместили перепуганного бойца в корыто – и засунули в печь, не пылавшую, но вполне раскалённую! Что думал бедный чужеземец, исходя ужасом и потом, пока находился в печи! И помогло – француз выздоровел и до конца жизни молился за своих благодетелей, у которых даже не смог спросить, как их зовут!..

Свечей в крестьянских домах не жгли – это выходило очень дорого. Если надо было подсветить ночью, зажигали лучины — тонко наколотые сосновые палочки. К рубежу XX века в крестьянский быт стали внедряться керосиновые лампы, вначале у тех, кто побогаче, затем у всех. Это была своеобразная революция – лампы удлинили день, позволили заниматься рукоделиями, чтением, общением. «Световая революция» завершилась при советской власти, в 1960-1970-е годы, когда была произведена массовая электрификация сельских населённых пунктов.

Сифилис

На зиму, в холода, прямо в избу нередко переселяли, спасая от морозов, домашнюю скотину. Скученность, тяжёлый воздух, еда из общего блюда способствовали распространению паразитов и различных, особенно глазных и кожных заболеваний: в лидерах, кстати, держался бытовой сифилис. Тем более важно в таких условиях было соблюдать чистоплотность. Главным средством для её поддержания являлась баня. Собственной баней могли похвастать даже не самые богатые хозяйства. Мылись в бане раз в неделю, как правило, в субботу, накануне воскресного похода в церковь. Чаще мыться не позволяли внешние условия: надо было таскать воду, тратить дефицитные дрова.

Крестьяне жили скудно. Домов в старину не запирали, в том числе и потому, что воровать было нечего. Выживать помогали собственное хозяйство, помощь родственников – и религия: подать нищему, даже из последнего, считали своим долгом и христиане, и мусульмане. Причём просить милостыню тоже не считалось делом зазорным. В голодные годы даже богатые мужики «ходили по миру». Просивший подаяние надевал холщовую суму: если ему было стыдно просить о милостыне вслух, это считалось знаком, что человеку нужно подать: «От сумы да от тюрьмы не зарекайся!»

Базары

Впрочем, к началу XX века на селе всё активнее развивалось имущественное расслоение на кулаков, середняков и бедноту. Получив свободу после отмены крепостного права в 1861 году, крестьяне помимо землепашества всё активнее осваивали отхожие промыслы. Нередко сторонние наблюдатели отмечали, что в сёлах и деревнях, особенно татарских, невозможно увидеть ни одного мужчины, кроме стариков, ни даже мальчика-подростка. Сбиваясь в артели, мужики отправлялись в Санкт-Петербург и в Москву, где трудились дворниками, старьёвщиками, каменщиками, извозчиками, вроде современных мигрантов.

Деньги нужны были для уплаты налогов, для приобретения инвентаря, который не изготовишь собственными силами, например, незаменимого в хозяйстве топора, и потому крестьяне отправлялись с тем, что могли продать, и за тем, что желали купить, на базар. Базары устраивались далеко не в каждом населённом пункте – всего лишь сотня базаров на всю Симбирскую губернию, включая городские. Базары проходили регулярно, в определённое время, в базарные дни — от одного до трёх в неделю, как, например, в селе Астрадамовка Алатырского уезда, где базар длился с четверга по субботу.

Ярмарки

В губернии проходило до полусотни ярмарок. Эти «фестивали торговли» устраивались в определённой местности только раз в году, были приурочены к каким-нибудь религиозным празднествам, особенно почитаемым в конкретной местности, и сопровождались помимо торга различными увеселениями: балаганами, качелями, а позже – и кинематографом. Ярмарки специализировались в первую очередь на крупных покупках – например, на Троицкую ярмарку в Карсун крестьяне ездили покупать лошадей.

Сёла, где проходили базары, а тем более устраивались ярмарки, считались самыми богатыми и знаменитыми в округе населёнными пунктами. Обозвать какое-нибудь из них «самым-самым», богатым, известным, развитым – значит, обидеть десятки других селений. По численности население немалого количества сёл даже превосходило население в уездных городах. По три тысячи жителей насчитывали, например, упоминавшаяся Астрадамовка, Жадовка и Большая Кандарать в Карсунском уезде, село Новодевичье в Сенгилеевском уезде, Нижние Тимерсяны Симбирского уезда. В Кременках Симбирского уезда проживало почти 4000 человек, в Тушне – почти 6000 тысяч, а в селе Канадей Сызранского уезда число жителей дотягивало почти до 7000 человек! Кстати, в XVIII веке Канадей успел побыть 16 лет уездным городом.

Калифорнийцы

Но столь тесное проживание, в целом, было нехарактерно для сельской местности. Большие сёла развивались как раз благодаря занятиям, далёким от землепашества – они жили торговлей, промыслами, рыболовством, бурлачеством. Наоборот, чувствуя, что им становится тесно, люди стремились отселиться друг от друга, осваивая новые пространства. Сёла «кустились», прибавляя к основному названию определения Старые, Новые, Верхние, Средние, Нижние…

Новые селения, сельца, хутора возникали с регулярностью, их становилось всё больше, и некоторые из них отличались выразительными названиями: Сахалин, Гуляй-Поле, Грозная Крепость. В Симбирской губернии была даже собственная Калифорния – сельцо в Ардатовском уезде из 12 дворов, населённое 80 жителями. Немного? Зато все как один настоящие калифорнийцы!

Ермил ЗАДОРИН.