Досье: Евгений Кожевников, 1957 г.р., окончил Свердловский медицинский институт. 7 лет работал на кафедре детской хирургии, из них 3 года совмещал научную работу с заведованием отделением травматологии. Впоследствии ушел с кафедры, предпочтя теории практику. Общий медицинский стаж работы – 27 лет. Все эти годы занимается травматологией и ортопедией. Заведует детским травматологическим отделением №2 ДГКБ №9. Главный внештатный детский травматолог г. Екатеринбурга. У Евгения Германовича две взрослых дочери, 5-летний внук и 2-месячная внучка.

U-mama: Какая возрастная группа лидирует по количеству ваших пациентов?

Е.К.: Если говорить про травму, лидируют дети средней и старшей возрастной группы (от 7 до 14 лет). На втором месте дошкольный возраст и очень небольшая группа – дети раннего возраста. По проблемам врожденных и приобретенных заболеваний тут уже нет такой четкой градации.

U-mama: С какими проблемами наиболее часто приходится сталкиваться в группе новорожденных?

Е.К.: В основном, это ортопедические проблемы. Из травм бывают так называемые родовые повреждения скелета, но, как правило, они не составляют больших проблем. Та небольшая часть детей, которые получают подобные травмы, попадает в отделение хирургии новорожденных в областной детской больнице, поэтому в нашем отделении такие пациенты мало представлены. Что касается ортопедических проблем – это все классические ортопедические заболевания, такие как дисплазия, врожденный вывих бедра, косолапость, кривошея и ряд других менее встречаемых.

U-mama: Почему сейчас так часто встречается дисплазия тазобедренного сустава?

Е.К.: Я бы так не сказал. Скорее, есть небольшая гипердиагностика. Это связано с внедрением в методы исследования скрининговых методов быстрой диагностики, таких как, например, УЗИ тазобедренных суставов. И здесь иногда трактовка вполне нормальных, на первый взгляд неизмененных суставов дает основание ставить предварительный диагноз дисплазии. Если перевести термин на русский язык, он будет означать «неправильное развитие», «нарушение правильного развития». В 99% случаев, когда ставится диагноз дисплазии, она проходит, иногда даже без лечения. Вообще, если говорить про дисплазию и врожденный вывих (эти два диагноза неразделимы), известен факт: существуют регионы мира, которые преобладают по таким заболеваниям. Это связано либо с национальными особенностями, либо с особенностями строения, либо с особенностями ухода. У нас это регион Кавказа (там до сих пор считается необходимым тугое пеленание, особенно у девочек). Но сейчас уже можно сделать вывод, что региональные особенности на степень именно дисплазии тазобедренного сустава влияния практически не оказывают. Значение имеют только особенности ухода.

U-mama: Вы имеете в виду пеленание?

Е.К.: Да. Тугое пеленание – это вредно для новорожденного. Это основное. Избитая истина: у африканцев и у индийцев врожденный вывих встречается значительно реже, чем у тех же кавказцев. Поскольку там принято носить ребенка на себе.

U-mama: Да-да, в приспособлении, которое мы сейчас называем слингом. Кстати, как вы к нему относитесь?

Е.К.: Совершенно нормально. Вполне адекватная особенность ухода, подразумевающая более тесный контакт с матерью. И самое лучшее отведение тазобедренных суставов обеспечивается именно в таком положении. В общем-то, все методы лечения  врожденного вывиха и дисплазии как раз и основаны на лечении положением (если это дооперативное лечение).

U-mama: Еще одно веяние моды – динамическая гимнастика. Были ли в вашей практике случаи травм после этого вида занятий с ребенком?

Е.К.: К динамической гимнастике я отношусь спокойно, но не являюсь ее фанатом. Напрямую случаев травм не помню. Хотя наиболее частый вид травмы у детей первых лет жизни (классическая, амбулаторная, даже не стационарная травма) – это подвывих головки луча в локтевом суставе. Типичный случай: ребенок идет с мамой или папой «за ручку», падает или начинает капризничать, его дергают за руку – и мы имеем небольшой подвывих в этом суставе, резкую боль и все, что характерно для травмы. Достаточно небольшого движения, и все вправляется на место, но механизм травмы – типичный. Хотя, повторюсь, сказать, чтобы я это видел именно после динамической гимнастики, не могу.

U-mama: С какого возраста можно присаживать детей, зависит ли это от пола ребенка?

Е.К.: Я плохо отношусь к насильственному усаживанию и насильственному стимулированию к ранней походке. Почему? Потому что ребенок должен сам сесть, сам встать и сам пойти в определенные периоды жизни, укладывающиеся в среднюю норму. Скажем, если он в 6 месяцев не сел, это еще не катастрофа. Но если он в 9 месяцев не сидит – это уже плохо. Специально можно усадить и 2-3 месячного ребенка, когда он только начинает сам держать голову, но у него не готовы скелет и позвонки, еще не окреп мышечный корсет, и можно только навредить, вне зависимости от того, девочка это или мальчик.

U-mama: Мой сын безо всякого насильственного стимулирования пошел ровно в 9 месяцев. Вы считаете, это рано?

Е.К.: 9 месяцев – это рановато, хотя и не особо страшно. Это могло быть проявлением гипертонуса. Многое, конечно, зависит и от темперамента ребенка. Оптимальным возрастом для начала самостоятельной ходьбы я считаю 10-12 месяцев.

U-mama: В этом отношении вредны ли ходунки и прыгунки?

Е.К.: Нет, но и никакой необходимости в них тоже нет. В некоторых случаях, при лечении той же дисплазии или врожденного вывиха бедра я рекомендую ходунки. Но лишь в некоторых случаях, именно как лечебный фактор, когда нам нужно исключить осевую нагрузку на ноги, на тазобедренные суставы, и в то же время ребенка уже невозможно удержать, чтобы он не ходил. А здоровому ребенку эти приспособления ни к чему. Как средство высвобождения маминых рук – возможно. Большого вреда от этого не будет.

U-mama: Дети в возрасте от года до трех лет – есть ли в этой возрастной группе особенности в плане травм?

Е.К.: Ребенок первых трех лет жизни познает мир через свои ощущения, и он, естественно, не знает, что такое высоко, что такое горячо, что такое электричество, что такое огонь, ему все хочется взять и попробовать. Если ему это не объяснить и не показать на своем примере, то отсюда и вытекают все проблемы. Наиболее часто в этом возрасте встречаются ожоги. Травмы тоже бывают, но тут все зависит от того, как созданы условия для развития ребенка, как относятся к этому ребенку.

U-mama: Целая серия вопросов с форума, касающаяся ушибов и падений маленьких детей: как распознать серьезную травму; действительно ли детский организм защищен природой от ударов, в частности, головой; правы ли взрослые, утверждающие, что «все дети падают» и «пока все шишки не набьет, не научится ходить»…

Е.К.: У ребенка, с одной стороны, есть факторы, которые способствуют травме: относительно неустойчивая походка, диспропорция тела (большая голова и маленькое туловище). Но в механическом воздействии имеет значение и фактор относительно меньшей массы тела, и фактор меньшей высоты. Много защитных механизмов: мягкая кость, эластичная костная ткань, кости черепа и швы очень эластичны, податливы движению (у новорожденного ребенка это незаросшие роднички, податливые швы как фактор мобилизации костей черепа при прохождении родовых путей). Кроме того, это широкое ликворное пространство (мозг в черепной коробке занимает объем, меньший ее самой, мозг действительно защищен). И эти факторы действительно имеют значение при развитии травм. Ушибы головы, конечно, бывают. Если ребенок упал и ударился головой, то плохим фактором является потеря сознания. Что это такое? Это не состояние аффективно-респираторного приступа, когда ребенок просто упал, испугался, заплакал и на фоне этого крика зашелся, нет. Имеется в виду именно потеря сознания, то есть мы видим, что ребенок не реагирует на окружающую обстановку. Вялость, сонливость, рвота после падения или удара головой, это все – общие мозговые симптомы, которые нужно не оценивать самому, а отдать на оценку врачу-специалисту.

U-mama: Иными словами, если ребенок упал, заплакал, затем успокоился, повеселел, убежал играть, и при этом родители не наблюдают тех симптомов, которые вы назвали, то это означает, что все в порядке, и падение не нанесло вреда?

Е.К.: Конечно, нужно оценить состояние ребенка. Разные темпераменты отличают не только детей, но и родителей. Некоторые действительно не обращают внимания, а потом через неделю замечают, что у ребенка огромная шишка на голове, приходят к врачу, выясняется перелом теменной кости (черепная травма средней тяжести) – без каких-либо симптомов, кроме этой шишки. Хотя, конечно, если ребенок упал, никак на это не отреагировал, вы понаблюдали за ребенком и не заметили никаких отклонений в его поведении, не нужно делать из этого падения трагедию. Может быть, имеет смысл только показать ребенка врачу в поликлинике.

U-mama: В следующей возрастной группе, у дошкольников 3-7 лет, начинается активное освоение таких травмоопасных видов деятельности, как занятия на спортивных уголках, катание на велосипеде, роликовых коньках. На что нужно обратить внимание? В этом возрасте постоянно находиться рядом с ребенком уже невозможно…

Е.К.: Конечно, гиперопека не нужна, но в то же время и не обращать внимание на то, как ребенок этим занимается, не очень правильно. Воспитание заключается в том, чтобы показать опасные моменты для ребенка, плюс, конечно, страховка. Я всегда привожу пример того, как мы относимся к культуре личной безопасности. Возьмите любой зарубежный фильм и посмотрите, как там дети раннего возраста катаются на велосипедах. У них, во-первых, у всех длинные флажки, чтобы их было видно (он же маленький, он не попадает в поле зрения взрослого человека), и, во-вторых, все они – в касочках. Это не потому, что они там такие. Им сказали, что ребенок должен быть в каске, им сказали, что ребенок должен быть пристегнут на заднем сиденье автомобиля, они и выполняют эти рекомендации. Не потому, что их могут оштрафовать, а потому что они берегут здоровье своего ребенка. Поэтому здесь то же самое отношение к спортивным уголкам, велосипеду, роликам – защита: маты, каски, наколенники, налокотники.

U-mama: Один из вопросов с форума – можно ли научить ребенка падать правильно?

Е.К.: Можно. В спортивных секциях учат именно этому. Нужно определенным образом сгруппироваться, уменьшить падение на опасные места и упасть на безопасные. Занятия спортом этому помогают. Там у ребенка формируют мышечную память, чтобы он на мышечном уровне помнил, как это сделать.

U-mama: Чаще ли сейчас встречается развитие сколиоза у школьников? Есть ли методы профилактики?

Е.К.: Встречается точно так же, как и раньше, никаких особенностей в этом нет. Дети сейчас действительно ведут менее подвижный образ жизни, но это  воздействует не на частоту сколиозов, а на частоту проблем с нарушением осанки – плоская спина, сутулая спина, слабый мышечный корсет. Но к сколиозу это может не иметь отношения. Сколиоз – это не проблема сидения за партой. Это фактор, который провоцирует прогрессирование этого заболевания. Сколиоз – более сложное заболевание. Профилактика его есть, но все-таки лучше отслеживать. Если в раннем школьном возрасте, особенно у девочек, на профилактическом осмотре видно, что есть сколиотическая осанка или, тем более, первая степень сколиоза,  то необходимо ежегодное наблюдение и профилактика. Профилактика тоже очень сложна – это гимнастика, очень трудоемкая, сложная, массажи, комплексы специальных упражнений – все это может остановить прогрессирование заболевания.

U-mama: Являются ли занятия спортом профилактикой нарушений осанки?

Е.К.: Да. Хороший вид спорта в этом смысле – плавание. Вообще любой вид спорта хорош. Конечно, есть и травмоопасные виды спорта. Можно заниматься любым видом спорта, но для занятий серьезными видами спорта нужна хорошая общефизическая подготовка ребенка.

U-mama: Чего больше в работа заведующего отделением – профессиональных медицинских задач или управленческих моментов? Не мешает ли одно другому?

Е.К.: Я как раз никогда не считал себя управленцем и себя в этой роли вообще не видел. Я всегда занимаюсь больше именно медицинской частью своего дела. Есть организаторы, которые организуют общую деятельность медицинского учреждения, а есть организаторы лечебного процесса. Вот второе, организация лечебного процесса, мне интересно. Что касается того, мешает ли одно другому… Мешает. Безусловно, мешает.

U-mama: Согласны ли вы с утверждением, что хороший врач часто несостоятелен как управленец?

Е.К.: В общем, да. Хотя бывают исключения, очень редко. Из наших примеров – Лео Бакерия, прекрасный кардиохирург и в то же время отличный организатор. Но таких примеров очень мало.

U-mama: Есть ли у вас желание вернуться в науку, защитить диссертацию?

Е.К.: Я немного пожалел, что в свое время не обеспечил себя учеными степенями. Но не более того. В данный момент я являюсь самодостаточным в своем принятии того, что я делаю, а приставки «к.м.н.» или «д.м.н.» мало что изменили бы в этом моем ощущении.

Источник: www.u-mama.ru