Село Татарское Урайкино, которое истоками уходит в далёкие 1680-е годы, может исчезнуть. 460 местных жителей в любой момент рискуют остаться без крова. В этом населённом пункте побывали корреспонденты «Молодёжки».

Угрожают бобры

Проблем в селе, как выяснилось, много, но главная из них — речка Красная, которую не чистили уже 20 лет. Она затапливает, выходит из берегов. Особенно ярко это проявляется весной. Дома, которые расположены в непосредственной близости, «гниют из-за сырости», надворные постройки, столбы и газопровод покосились, в огородах уже ничего не растёт. Обеспокоенные судьбой села жители написали обращение к президенту Владимиру Путину, в результате чего чиновники «зашевелились» – к проблеме подключился и губернатор Алексей Русских.

— Губернатор поручил Министерству природы заняться расчисткой всего русла реки Красной. В 2020 году сделали проект на 500 м. Это, на мой взгляд, пустая трата бюджетных средств – необходимо расчистить всё русло 5,6 км, иначе что-либо делать просто бессмысленно, — рассказывает глава администрации Урайкинского сельского поселения Асхат Хузязянович Галяутдинов.

Асхат Хузязянович

Ситуацию с рекой усугубляют бобры. Они возводят плотины через каждые полкилометра, «вырубая» всю растительность вокруг. В результате река расходится вширь.

— Бобры – это очень грамотные инженеры. Они опутывают палки грязью, глиной, практически невозможно убрать запруды. Я сам разбирал плотину. А они за ночь восстановили! – говорит Асхат Галяутдинов.

Если не решить проблему с расчисткой реки, то вода не только начнёт затапливать окраину, но и охватит весь населённый пункт. Тогда уже точно село погибнет: в домах будет невозможно жить, а на участках – выращивать овощи и цветы.

Школа для пенсионеров

Другая беда — молодёжь уезжает работать в город. Так скоро в селе не будет людей. Чтобы приостановить этот процесс, глава поселения предлагает открыть в бывшей местной школе филиал геронтологического центра «Забота». Проще говоря, дом престарелых.

— Это около 150 рабочих мест. Открытие геронтологического центра потянет за собой остальное: откроются магазины, кафе, парикмахерские и, может быть, гостиницы. Это даст новый импульс для развития села, — отмечает он.– На встрече с жителями губернатор дал задание министру соцзащиты включить нас в федеральную программу, уже подготовлена дорожная карта и идёт процедура передачи здания школы на баланс геронтологического центра «Забота». Жители надеются, что их мечты сбудутся.

Кстати, школа перестала работать семь лет назад. Дело в том, что детей в селе мало и содержать для них целое общеобразовательное учреждение нецелесообразно.

— В 1985 году я сюда пришёл работать, было 210 учеников – чисто из нашего села. Сейчас из четырёх сёл 60 набирается. Когда я учился, в 60-х годах, в школе учились 700 детей. В 2013 году объединили татарскоурайкинскую школу с Новиковской. В 2015 году, когда оставалось около 15 детей, наша школа закрылась, — комментирует бывший директор школы Мансур Габунов.

Мансур Габунов и Асхат Галяутдинов

Корреспонденты «МГ» прошлись по классам – в принципе, в здании тепло и чисто, как будто ещё вчера здесь были дети. В некоторых аудиториях даже сохранились компьютеры советской эпохи. Стоят ящерицы и лягушки в пробирках, кинопроектор, микроскопы, различные приборы и многое другое. Кстати, в селе была лучшая программа по углублённому изучению татарского языка, какой нет нигде в Ульяновской области.

В классах всё словно ждало учеников, будто они вот-вот вернутся

Потом на первом этаже какое-то время работал детский сад, но и тот закрылся по причине нехватки ребятишек. Да и нет воспитателей. Теперь здесь сейчас  работает лишь фельдшерско-акушерский пункт.

Детский сад

В фельдшерско-акушерском пункте

— В нашем поселении не хватает фельдшера, хотя дают 750 тысяч «подъёмных», 4 тысячи — на съёмную квартиру. Но никто не хочет работать, — вздыхает Асхат Хузязянович.

По селу

Корреспонденты «Молодёжки» прошлись по селу. Жуткая картина. Постройки на окраине Татарского Урайкино покосились, территория вымерла, словно после урагана. Нет огородов – на их месте леденели пустыри с сорняком. Столбы могли упасть в любой момент, провода оборвались. Глядя на «высохшие» дома, трудно представить, что это село до сих пор «живое».

Один из домов выглядел так, будто построен до нашей эры, хотя Асхат Хузязянович сказал, что его возвели всего десять лет назад. На полу валялись оставленная одежда и кирпичи рухнувшей печки. На пыльном столе лежало надорванное письмо бабушке на пожелтевшей бумаге. Стены скосились, а полы вывернуло. Трудно представить, но этот хаос сотворила речка, выходящая из берегов.

За «сгинувшими» домами протекала река Красная. Абсолютно лысый берег из-за бобровых «вырубок», запруды, палки, беспорядочно торчащие из мутно-зелёной воды.

— Река получила название из-за красной глины на дне. Вода тогда была чистейшая, прозрачная. Эта глина придавала красный цвет воде, — вспоминает одну из легенд директор школы.

Сейчас Красная зелёного цвета

Река действительно нуждается в срочной очистке. И не 500 метров, как заложено в проекте Министерства природы, а все 5,6 километра. На наш взгляд, позиция Минприроды неприемлема и попахивает коррупцией или как минимум нерациональной тратой бюджетных денег.

АсхатХузязянович показал и участки дорог, которые нуждаются в ремонте (кое-где дорог в обычном понимании не было вовсе).

— Мечтаю здесь проложить дорогу, моя мечта — засыпать всё здесь щебнем, — добавляет он.

Свой музей

Есть в селе и свой музей, который расположен в здании администрации. Коллекция старинных предметов расположена прямо в коридоре.

— У меня дома старые вещи были, и я решил организовать небольшой музей. Обратился к нашим жителям с просьбой приносить старые вещи, которые собираются выкидывать. Не ожидал, что за два месяца наберётся столько. Приносят до сих пор, — объясняет глава поселения.

Тут и классические самовары и лапти, кассовый аппарат эпохи СССР, один из первых телефонов, которые появились в 90-х годах, и многое другое. Любопытными показались и жернова для перемалывания зёрен, сделанные из пня.

…Вот смотришь на главу поселения и удивляешься: работа в селе для него – не просто должность, где иные могли бы воровать, а призвание. Если бы все чиновники работали с такой любовью, самоотдачей и ответственностью перед народом, то жизнь бы в корне изменилась.

Евгений КВАТОВ.