Мы продолжаем публиковать самые интересные и запоминающиеся статьи из архива «Молодёжки», на этот раз — о необычной жизни мужчины, который встретился нашим журналистам. Статья вышла в номере от 22 сентября 2006 года.

«Его мы встретили случайно, остановившись на отдых в Мулловке во время командировки на прошлой неделе. Не заметить косматого человека с окладистой бородой, восседающего на велосипеде, увенчанном ликом Николая Второго, было невозможно. Кстати, сам он представился Николаем Третьим.

Николай Третий оказался Николаем Копаневым — странником, совершающим ход по святым местам России. Всё своё, как говорится, Николай возит с собой — его велосипед напоминает навьюченного верблюда. Впереди же, как уже упоминалось, — икона последнего российского императора, убитого Николая Второго. «У меня сзади, в кармашке, ещё один Николай — Чудотворец, — с этими словами странник вытащил иконку поменьше. — Вот и получается, что я странствую меж двумя Николаями, так что Николай Третий и есть».

За шесть лет Николай объездил всю Россию — от Питера до Екатеринбурга, причём несколько раз. Делает он это по благословению покойного схиигумена Иеронима — бывшего настоятеля мужского монастыря в Санаксаре (Мордовия).

Впрочем, чтобы составить портрет странника Николая, начать надобно с времён и мест, далеких от сегодняшнего дня и Санаксарского монастыря. Опустив философские излияния, предлагаем вам рассказ в чистом виде. А мораль каждый найдёт для себя между строк…

К БОГУ — ПО ЛЬДУ

Когда Николай Третий был Колей Копаневым, простым пареньком из Елабуги, что в Татарстане, он и не думал о Боге, во всяком случае — так, как теперь. Женился до армии (по залёту), а когда вернулся — тут же развелся с женой. Служил, кстати, в стройбате водителем. Придя на гражданку, не стал изобретать велосипед и устроился шофёром на «крокодила», как называли «ЗИЛ-133». «Крокодил-то» и сблизил его с Богом…

— Нас в семье было шестеро: пять братьев и одна сестра, — рассказывает Николай. — Так вот, у одного из моих братьев родилась дочь Наташка. Я с 15 лет с ней нянчился и так полюбил девчонку — прямо как родную! И однажды, ей уж самой лет 15 было, приехала она на побывку — училась-то в Казани. Я не мог не повидать любимую племянницу. Вот только мост через Каму ремонтировался, а брат на другом берегу жил. И рванул я по льду, а он только-только «схватился». Разогнался метров с восьмисот — и погнал. Еду и вдруг слышу — треск. Глянул в заднее зеркало — а за мной чёрная полоса воды идёт с моей же скоростью. Я не то чтобы напугался — чуть со страху не умер. И стал молиться: «Господи, помоги!». Когда же добрался до берега и рассказал своим о случившемся, брат побелел, а мать ответила: «Значит, пора тебе креститься». И через неделю я крестился. Крестил меня батюшка, который вскоре отпевал мою маму…

ЧТО СКАЗАЛА ПОКОЙНИЦА…

С первой женой, Светой, Коля после развода больше не встречался. Долго потом жил бобылем. Зато вторую жену, Альфию, любил больше жизни. Любила его и она. Но их совместная жизнь оказалась недолгой — в 1996 году, спустя пару лет после свадьбы, женщина умерла от сердечной болезни.

— Меня её родственники на кладбище не пустили, — вспоминает божий странник. — Они из крымских татар, ортодоксы. И отдавать-то её за меня не хотели. А когда Аля Богу душу отдала, сказали: «Ты украл её у нас, теперь — верни!».

Целый год после смерти жены Николай пил безбожно. «И как не «сгорел»!» —удивляется он сам. И кто знает, чем бы закончилось его беспробудное пьянство, если бы не… покойная жена.

— Как-то утром шарил я по квартире в поисках водки, — говорит Николай, — вдруг глаза поднял и обмер — в дверном проёме стоит… Алька! «Что же ты обещание не держишь, милый?» — это она мне, а я отвечаю несуразно: «Да вот, с похмелья помираю, а похмелиться в доме нечем». А она опять за своё: «Ты обещал уехать. Уезжай скорее! Погибнешь ты здесь. Уезжай! А водка в холодильнике…» — и пропала…

Перед самой смертью Альфия взяла с мужа слово, что он уедет. Куда и зачем — не сказала. Только спустя годы он понял, что она спасала его от пьянства, которое неминуемо убило бы Николая. Кстати, водку в холодильнике он нашёл, хотя мог бы побожиться, что её там не было. Отхлебнув полбутылки, Николай собрал сумку с вещами, добрался до автостанции и поехал в Ульяновск к другу-сослуживцу…

УЛЬЯНОВСК – АЛАТЫРЬ — САНАКСАР

Пили они три дня, после чего товарищ вспомнил, что его родной брат ушёл в Алатырский мужской монастырь, и как бы невзначай предложил Николаю сделать то же самое…

Отец Иероним, настоятель монастыря, выслушав Николая, коротко ответствовал: «Поживи…» — и с тем отправил в общую келью. С того дня будущий странник жил при монастыре: слесарничал помаленьку, другую работу выполнял. Вёл себя чинно, но до поры до времени…

— Был в монастыре пацанёнок Костя, он, кстати, из Ульяновска, — делится Николай воспоминаниями о тех днях. — Хороший парнишка, отца с матерью у него не было, а в монастырь его родная бабушка привела. Был Костя иподьяконом, прислужником то есть — свечи там подносил, кадила разжигал… Всё бы ничего, да вмешался в его судьбу, как бы это сказать, «зам» Иеронима — благочинный отец Василий. Француз. Его Иероним из Парижа привёз. Не скажу точно, как они познакомились, только что вместе на Афоне были — главной святыне православия. Иероним сразу Василия к себе приблизил. Так вот, этот благочинный решил на Костино место «своего» протиснуть. Костю же перевели в трапезную, где самая тяжёлая работа. Там его стали братья-монахи «задирать» по мелочам, и однажды мальчишка не выдержал — огрызнулся. Короче, выставили его. А я подошёл к благочинному Василию и в лицо сказал: «Что ж ты за монах, раз ребёнка обидел!», после чего у него же занял полтинник и напился. А на следующий день вызвал меня настоятель, и слова его были такими: «Если уж мы не смогли с тобой справиться — ступай в Санаксар, к схиигумену Иерониму»…

ЗА МЕНЯ МОЛИЛСЯ АНГЕЛ…

В Санаксаре, а было это в 1998-м, Николая сразу же приняли в послушники, определив на скотный двор. Ухаживая за скотиной, он незаметно для себя вник в изготовление икон. Не то чтобы лики рисовал, а делал оклады, рамки, багет. И однажды подарил одну иконку девочке-паломнице Саше, прибывшей в Санаксар со своей матушкой аж с самой Камчатки. А девчушка возьми и скажи: «Дядя Коля, спасибо, я помолюсь за тебя!».

На другой день Николай был потрясён тем, что его перестали беспокоить… бесы. С первого дня они пугали его.

— По стенам стучали, книжки в руках захлопывали, а стёкла в иконах сами собой лопались прямо у меня в руках, — признаётся Николай. — А с того дня всё прекратилось, и я этого… испугался. Пришёл к отцу-настоятелю спросить, в чём дело, а он отвечает: «А что же ты хочешь — ангел за тебя помолился!». А ведь он и не знал о той девочке!

КАК НИКОЛАЙ НИКОЛАЯ ВСТРЕТИЛ

В начале 2001 года в душе Николая смута какая-то поселилась, тревога беспричинная. И вновь он пошёл за советом к настоятелю: «Что делать, батюшка? Нешто уйти из монастыря?». На что Иероним ответил: «Иди — посмотри на беду России. Стань странником»…

***

…Поначалу странник Николай передвигался пешком, только потом обзавёлся велосипедом. Нынче он у него уже третий по счёту — друг из Петербурга подарил. На первую же веломашину дал денег один священник — три тысячи рублей.

Позже спереди у велосипеда появилась икона Николая Второго. Почему именно его? Об этом наш собеседник рассказал следующую историю:

— Возвращался я из первого хода — по Беларуси. Так там у меня велосипед украли — вместе со скарбом. А добираться мне — пять тысяч пешкарём! Вот и шёл я злой, прости Господи, хотел даже хутор поджечь. И поджёг бы, кабы не покойный Иероним из Санаксара, — он умер во время моего странствия. Так вот, иду я по белорусским лесам, ем грибы и вдруг слышу… голос почившего настоятеля, благословившего меня на странствие: «Крестный ход — крестный ход — крестный ход…». И я поймал себя на мысли, что шагаю в такт словам. И успокоился. И только хотел помолиться, как лес кончился, а я оказался на пустом шоссе. Иду и вижу — бумажка лежит. Я поднял её, а в ней туристический буклет о монастыре под Екатеринбургом. Другой конец страны! И опять в ушах — голос Иеронима: «Туда иди… но с государём… с Николаем Вторым». Я направился в Санаксар. Искал икону там, но не нашёл. Только потом, в Ивановской области, встретил монахиню, которая сказала мне: «Знаю, чего тебе надо. Ищи там, откуда ушёл». И что же — нашёл я лик императора… в Санаксаре. Батюшка сам очень удивился, увидев его в алтаре. Оказывается, икона там всегда была, но никто об этом не знал. Так-то. Теперь он — Николай — всегда со мной. Трое нас, Николаев, — кроме царя и себя, ещё Чудотворца вожу по свету…

ЛЮДИ И ВЕЛОСИПЕДЫ

По его собственным подсчётам, за пять лет Николай проехал 315 тысяч километров! Где только не был! Объезжает странник Николай монастыри и храмы и в каждый передаёт просьбы о молитвах. Люди по дороге просят. А он, собственно, того ради и странствует. Только вот люди всякие бывают…

— Однажды меня здорово избили и сорок рублей отняли, — вздыхая, продолжает Николай. — Кабы мог я от велосипеда отойти, я бы так просто не дался. Знаешь, я ведь в молодости по 206-й статье сидел, за мордобой, так что спуску бы не дал. Но не мог я от икон отойти, бросить их. Я и сплю в обнимку с велосипедом. Где? Да где придётся. И зимой случалось в лесу. Я привыкший, да и Бог меня ведёт и хранит.

На последнем своём велосипеде Николай проехал пока немного, но зато он ездил на нём… по воде.

— В Ивановской области дело было. Ливень. Ничего не видать. Вижу — впереди мост, весь водой залит. И, как тогда, в ушах моих голос зазвучал: «Крестом… и яко по суху…». Я вспомнил, как к племяннице через Каму по тонкому льду на 30-тонной машине проехал, перекрестился и проскочил мост. Стоявшие неподалеку монахи начали судорожно креститься, и глаза у них из орбит повылезали. Потом оказалось, что в том месте, где я промчался… никакого моста не было! Опоры были, а настил давно провалился…

* * *

За время странствий Николай свёл знакомство с таким числом людей, что их адреса даже бисерным почерком уже не вмещаются в толстенный блокнот.

— Всякие были встречи, — говорит он. — Как били — рассказывал уже. Но не все такие. Далеко не все. Однажды меня, спящего на обочине под Смоленском, подобрала… бизнесвумен. Разбудила, расспросила, довезла до Смоленска, пятьсот рублей в руку сунула и попросила помолиться за неё…

На вопрос, до каких пор ездить будет, Николай ответил: «Всю жизнь. На мне же благословение странника. Что? Сколько ещё таких, как я? Троих за всё время встречал. И слава Богу, что они в России есть!».