Просмотры581Комментарии0

Жизнь возле смерти

Судебно-медицинский эксперт – профессия более чем специфическая. Ведь в основном ему приходится работать с трупами. Заместитель начальника Ульяновского областного бюро судмедэкспертизы Владимир Завьялов рассказал нашему корреспонденту о своих «клиентах» и самых необычных эпизодах трудовых будней.
Письмо с «Суворова»
Владимир Завьялов более 40 лет занимается судебной медициной. Он был одним из участников ликвидации катастрофы теплохода «Александр Суворов» летом 1983 года. Напомним, что пассажирское судно врезалось в один из непроходных пролетов старого моста через Волгу (ныне «Императорский мост»).

Теплоход "Александр Суворов" после катастрофы

Теплоход “Александр Суворов” после катастрофы

Владимир Валентинович хорошо помнит тот день. Утром пришел на работу. Ему сообщили о трагедии, но он почему-то подумал, что это чья-то злая шутка. А потом выяснилось: увы, это страшная правда.
Сотни трупов стали привозить в морг областной больницы. Нужно было идентифицировать тела и установить причину смерти (хотя в основном люди погибали от травм). Многие из них были сильно изуродованы. Поэтому необходимо было описать все до мелочей.
И вот при осмотре одного трупа мужчины (ему было за 30) в кармане его брюк Владимир Завьялов нашел запечатанный конверт с письмом. Послание немного пострадало из-за воды, но его просушили.
Это было теплое письмо любящего супруга жене. Оказывается, мужчине накопили денег на речной круиз. Но он не хотел ехать – родственники настояли. Супруг писал, что на теплоходе ему скучно. Как было бы хорошо, если бы здесь с ним была семья – жена и дети. А пока он не в своей тарелке. Мол, на этом теплоходе одни шахтеры. А ещё среди пассажиров есть те, кого автор так и не отправленного письма назвал почему-то «ворами». Кого он имел в виду, можно лишь предположить. Скорее всего, торгашей и перекупщиков. В те годы в стране был страшный дефицит товаров. Спекулянты процветали, могли себе позволить отдых на теплоходе. А шахтеры получали приличную зарплату.
Мужчина, видимо, собирался опустить письмо в ящик во время остановки в Ульяновске, даже специально вышел на палубу. Но теплоход не зашел в порт, сказали, что остановка здесь будет на обратном пути. Конверт так и остался в кармане…
Владимир Завьялов еще тогда хотел отправить письмо по указанному на конверте адресу, но сотрудник органов безопасности, контролировавший «ликвидацию аварии», не позволил этого сделать. Письмо велели уничтожить. Ведь трагедию тогда засекретили – ни в газетах, ни на ТВ о ней не сообщалось.
Но судмедэксперт оставил письмо у себя в архиве, и… забыл о нем.
Прошло 30 лет. Недавно разбирая архив, Владимир Завьялов случайно нашел то самое неотравленное письмо.
– Первым желанием было отослать его по адресу, – говорит он. – Но потом подумал: зачем? Столько времени прошло. Адресат мог смениться. Вдруг письмо попадет в чужие руки? Да и у адресата, может быть, другая жизнь, семья. Зачем бередить прошлое? Придет такое письмо, у человека может быть шок. А если инфаркт? Вот если бы письмо отправили сразу, было бы проще. Оно бы стало хоть каким-нибудь утешением…
Судмедэксперт не стал пытать чужую судьбу и выбросил письмо. Как будто его и не было…
Деньги в бюстгальтере
В катастрофе «Александра Суворова» погибло более 170 человек. В те роковые дни у ульяновских судмедэкспертов работы было невпроворот. Задача стояла одна – как можно быстрее идентифицировать тела. Но многие трупы опознать было невозможно. Большую партию гробов с изуродованными телами разметили в одиннадцати вагонах-рефрижераторах на станции «Ульяновск-товарный». Тогдашний Горкомхоз выдел погибшим одежду. Женщин одели в халаты, мужчин – в пижамы. Вся их поврежденная одежда была свернута и лежала в пакете у ног. В вагоны заходили родственники и опознавали тела. Это было жуткое зрелище.
– Многие сомневались, – вспоминает Владимир Завьялов. – Я спрашивал об особых приметах. Родинки, например, рубцы. Переворачивали тела, смотрели. Был такой случай. Пришел на опознание мужчина. Искал свою погибшую жену. Ему показали труп женщины. По описаниям – вроде бы она. Но он сомневался. Потом спросил: «А не было ли при ней 1200 рублей?» (Большие деньги по тем временам, – Прим. авт.). Я сказал, что денег не было. Он тогда говорит: «Значит, не она». На что я спросил: «Где лежали деньги?» Оказывается, в бюстгальтере. Мы подошли к вещам. Я достал бюстгальтер, а там, в пришитом внутреннем кармашке лежит вся эта сумма. Во время вскрытия я и не заметил. Хотя все ценности были на месте.
Вообще, с опознанием трупов было много трудностей. Привезли четыре гроба фрагментов, которые не подходили ни к одному телу.
– Если у человека, например, нет руки, выбирали «подходящую», и клали в гроб, – рассказывает Владимир Валентинович. – Потом материалы отправляли в лабораторию. Если приходил положительный результат, пришивали руку к телу… А тут – четыре гроба фрагментов, которые ни к кому не подходят. Да что говорить, были такие изуродованные тела, которые я никогда в жизни не видел. Плоские, как доска. Ни одной целой кости. Потом все невостребованные тела и фрагменты направили в Москву, и там их кремировали.
Утопленный младенец
Одним из самых запоминающихся дел судмедэксперта было связано с утопленным младенцем. Это произошло еще в начале его работы в Альметьевске (Татарстан). В местном озере нашли труп новорожденного. Он лежал в сумке, завернутый в половинку халата. Завьялов установил, что смерть наступила от утопления (то есть ребенок родился живой), однако пробы на планктон, взятый из легких младенца и из озера, показали: ребенок утонул не в этом водоеме. Исследовав плаценту новорожденного, Завьялов пришел к выводу, что роженица может обратиться в больницу с кровотечением. Известили об этом все районные медучреждения. Но прошел день, другой. Тишина. И только через неделю поступил сигнал из одной больницы – есть такая женщина.
– Я поехал туда со следователем, – говорит Владимир Валентинович. – Посмотрел: есть признаки родов. Хотя она все отрицает. Мы осмотрели ее квартиру. Ничего подозрительного. И тут выяснилось, что у нее есть дача. Поехали туда. И там под домиком обнаружили окровавленную вторую половинку халата. Определили, что кровь ребенка и матери подходит. А рядом стояла бочка с водой. Я взял оттуда пробу, и выяснилось, что ребенка утопили в этой бочке. Видимо, она не хотела малыша. У нее уже было четверо детей. Родила и утопила. А потом выбросила тело в озеро в совершенно другом месте. На суде она все отрицала, но у нас были веские доказательства.
Есть ли призраки в морге?
За годы работы Владимир Завьялов произвел вскрытие более тысячи тел. Не раз оказывал помощь

Владимир Завьялов

Владимир Завьялов

судмедэкспертам в других регионах, где проводились повторные экспертизы.
Он считает, что морг — это место, вокруг которого всегда ходит большое количество слухов. Нет там никаких призраков! Никто и никогда не похищал у них трупы. Бывало, что по ошибке родственникам выдавали другое тело. Но, как правило, это происходило потому, что при опознании усопшего ошибались сами родственники. Оживших трупов тоже никогда не наблюдалось. Ведь прежде чем привезти тело в морг, на месте трагедии его осматривают врач, следователь и судмедэксперт. Ошибки быть не может.
– Были случаи, когда мы ехали на труп, приезжали, а там оказывался живой человек, – говорит Владимир Валентинович. – Были трудности, когда родственники не хотели, чтобы вскрывали тело усопшего. Но у меня на руках было постановление следователей. Приходилось выходить на уважаемых стариков и объяснять суть дела. Говорил, что гуманно буду относиться к телу. Иногда шел на уступки и быстро проводил вскрытие, зная, что, к примеру, по мусульманским традициям, нужно похоронить человека в тот же день. Надо с уважением относиться к любой религии.
«Клиенты»
Запомнилось Завьялову и вскрытие погибших от взрывов снарядов на ульяновском «Арсенале» в 2009 году. Тогда всех погибших доставили в областное бюро судмедэкспертизы.
– Первых двух погибших вскрывали военные, – вспоминает Владимир Завьялов. – А потом уже мы. Там было лишь три более-менее сохранившихся трупа. А в основном – фрагменты. Когда взорвалась машина со снарядами, погибли 8 военнослужащих. Собирали всё – вплоть до ногтя. Отправляли в лабораторию на экспертизу. Нужно было точно установить, что кому принадлежит.
Хотя при вскрытии разное бывало. В основном «операция» идет два часа.
Но однажды Владимиру Завьялову пришлось заниматься вскрытием тела двое суток. Привезли молодого мужчину со 156 колотыми ранениями. Почти сутки ушли на описание одежды. Другой день описывал все повреждения внутренних органов. Благодаря такой тщательной работе через год нашли человека и нож, которым нанесли, по крайне мере, три ранения. Хотя бедолагу убивала целая группа.
Кстати, в прошлом году ульяновские судмедэксперты вскрыли более 5 700 тел. В основном люди умирали не насильственной смертью. Но бывает, когда проблематично определить точную причину смерти. Например, если поступают останки обгоревших тел или гнилостные, скелетированные трупы. В прошлом году по 170 телам так и не удалось установить точную причину смерти.
«Верю в Высший разум!»
Напоследок нашего разговора я спросил Владимира Валентиновича:
– От такой работы, наверное, можно свихнуться?
– Надо уметь переключаться, – говорит он. – У меня есть хобби: рыбалка, охота, дача.
– А верите ли Вы в Бога?
Завьялов долго молчал, но потом ответил:
– Сложный вопрос. Я верю в Высший разум, к которому обращаешься, он – то помогает тебе, то наказывает. Нами руководит Высший разум, это так.
– А как на счет жизни после смерти? Есть ли свет в конце тоннеля?
– Пока не видел. Не знаю…
Арсений КОРОЛЕВ.

Тэги:
Справедливый телефон
Десятки тысяч людей остались без воды! СТ №357 от 4.12.2023
Все выпуски Справедливого телефона

Популярное