В этом году отмечается 72-летие Великой Победы. С тех пор каждую весну, в мае, оглядываясь назад, мы ищем силы в своем героическом прошлом, убеждая себя: самое страшное уже позади, и мы пережили его. Но безжалостная война не закончилась. «Бессмертный полк» до сих пор идет в атаку «За Родину!», и где-то там, среди окопов, слышен приказ: «Держать оборону!».

Без вести пропавшие

«Война не закончена, пока…» – эта крылатая фраза принадлежит великому русскому полководцу, генералиссимусу Александру Суворову.

Мы восхищаемся героями Великой Отечественной войны, мы в долгу перед ветеранами, но в тысячи раз виноваты перед теми, кто до сих пор не вернулся с той страшной войны.

Пропавших без вести в боях насчитывается более 4 миллионов. Каждый год поисковые отряды предают земле до десятка тысяч непохороненных бойцов и командиров.

Организованное поисковое движение в России ведет свою историю с 1989 года, когда был создан общественный Союз поисковых отрядов России. С тех пор поисковиками найдено и торжественно захоронено более 120 тысяч воинов, установлено около 10 тысяч имен. Но до сих пор у фамилии каждого третьего солдата в графе «Причина выбытия» значится «Пропал без вести», и поиск их продолжается.  Кому это нужно? За ответом на этот вопрос мы обратились к руководителю областного Военно-патриотического центра «Набат» Олегу Ерохину.

Ангелы-хранители

– Впервые я попал на Вахту памяти в далеком 1995 году. В то время я работал тележурналистом в Саратовской области. Поехал в командировку в Ленинградскую область, по приглашению новосибирских поисковиков, чтобы осветить работу поисковиков. В районе печально знаменитой ст. Погостье меня потрясло обилие незахороненных человеческих останков, а я нашел в миномётной воронке своих первых шестерых воинов.

В сорок первом – начале сорок второго в тех местах шли тяжелейшие бои.

Очевидец тех боев вспоминал: «…Когда в марте 42-го в районе станции сошел снег, он обнажил четыре слоя сплошных трупов. Внизу, на земле, лежали в летнем обмундировании бойцы, погибшие в боях сентября 1941 года, выше – моряки в бушлатах, направленные с кораблей Балтфлота сюда в октябре-декабре сорок первого. Над ними – вятичи – бойцы 311-й стрелковой дивизии из Кирова, которая полегла здесь практически полностью. Сверху в телогрейках и валенках лежали политбойцы ленинградского ополчения, пытавшиеся прорвать блокаду в феврале сорок второго”.

И так всё оставалось до 90-х годов ХХ века, когда наконец начали обращать внимание  на эти останки..

Я не могу передать те чувства, что мною овладели, но знаю точно: во мне всё словно перевернулось. Пришло решение вернуться. Так организовался Балаковский поисковый отряд «Набат», позднее, в 2003 году, был создан и ульяновский Центр «Набат».

На ваш вопрос «Кому это нужно?» ответ здесь, на полках с большими папками с заявлениями на оказание помощи в установлении, в огромных папках с личными делами, что мы ведем по просьбам людей. Постоянно в работе сейчас более 470 запросов. Нам пишут и звонят отовсюду: от Владивостока до Калининграда. Есть обращения и из стран ближнего зарубежья – Азербайджана, Белоруссии, Украины. И поток просьб не уменьшается. Только в этом году к нам обратились свыше 110 человек, по 37 воинам судьба уже установлена. С 2015 года по поручению губернатора мы ведем розыск совместно с областным Центром патриотического воспитания и допризывной подготовки молодёжи.

– За эти годы у вас, наверняка, накопилось много историй, и мистических в том числе…

– Загадок и необъяснимых явлений хватает. Однажды к нам, а это было в Смоленской области, на Вахту приехала журналистка местной районной газеты. Чуть позже, когда мы стали просматривать отснятые ею фотографии: и те, что сделали во время работ, и те, что сделаны на территории нашего лагеря, – она вдруг на одном из снимков увидела солдата в фуражке. Как послание из прошлого. Мы ее тогда долго в чувства приводили. В другой раз, во время захоронения уже в Калужской области, один из наших бойцов услышал ясно голос: «Прощай брат! Я ухожу». Все поняли, что кого-то из братьев мы не нашли на поле боя. А значит, есть повод для дальнейших поисков. Всё было настолько реально и ощутимо, до дрожи в ногах. В местах, где доблестные воины сложили головы, существует мощнейшая непередаваемая энергетика.

Был случай: нашли мы солдата и медальон, в нем – клочок бумаги и ничего. На утро, ко всеобщему изумлению, вдруг проступили буквы, а как только мы прочли данные бойца, надпись вдруг вновь исчезла, и бумага рассыпалась в прах. Но имя солдата мы узнали. Мистика? Да. Впрочем, здесь больше уместно «чудо», к которому я отношу совсем другое.

– Что именно?

– Судите сами. За 70 лет от человеческого тела не должно практически ничего остаться. Однако мы находим останки, у которых целы даже мышцы.

На самом деле, когда солдата ждут с войны, он ведь тоже ждет, когда наступит его время, и он, наконец, вернется домой. Ведь все, кто уходил на фронт, обещал вернуться. И наш долг сегодня – помочь воинам сдержать своё слово.

Совсем недавно нами был найден внук солдата, который уходил на фронт из Майнского района. Его останки и медальон были найдены в прошлом году в Белоруссии. Мы обратились в администрацию района за помощью в поисках родственников. Отыскали, встретились, стали разговаривать – и вдруг выяснилось, что совпадают все данные, кроме имени жены солдата. Стали разбираться – и выяснилось, что это родственник односельчанки, которая и помогала нам в поисках. Позже мы установили судьбу и другого солдата, за что родные, у которых в двух поколениях офицеры российской армии, были искренне благодарны.

Другой раз случайно в куче металлолома была найдена часть медной таблички с выбитым именем. Стали проверять дальше, подняли архивы. В результате нашли место гибели экипажа танка Героя Советского Союза, которого, к слову, считали уже похороненным на ближайшем мемориале.

– Когда идут поисковые работы, вы немцев находите?

– Честно признаюсь: я такие «находки» не люблю. Ничего не могу с собой поделать, передергивает. Конечно, мы их не бросаем. Передаем данные в специальные территориальные центры, которые специализируются на поиске немецких и других иностранных солдат на бывших фронтовых территориях. Например, в Калужской области, знаю, работает отряд. Их финансирует немецкая сторона, как водится, со свойственной им педантичностью. Они должны находить порядка 9 человек в день. Можно представить себе масштабы потерь оккупантов на территории этой области. И наших, волжан, там, к сожалению не меньше…

– А с «черными копателями» вам приходилось сталкиваться?

– К прискорбию, да. Этого «люда» хватает. У них в ход идет всё: останки, медальоны, награды. Мерзко. Был случай, когда ко мне обратился один ульяновский адвокат. К нему пришла информация, что, мол, семью из Ульяновской области разыскивают в Германии в качестве наследника капитала в 70 тысяч евро. Я тогда отказался помогать за деньги, но судьба вернула меня в это дело. Совершенно случайно мы наткнулись на след солдата, участника войны. Его считали без вести пропавшим с 1941 года. Он же попал в плен. Так он оказался в Польше, где его усыновила после освобождения в 1945 году польская семья. После войны он женился и переехал в Германию. А в Ульяновске у него до войны родилась дочь. Ее-то и искали по его завещанию. Вот так: одни пытались заработать на этом деле, а мы установили еще одно имя солдата, пропавшего без вести.

– Есть сегодня среди того объема поисковой работы что-то, что вас особенно будоражит?

– Есть, конечно. Сегодня мы, совместно с поисковым отрядом УИГА,  ищем места падения самолетов в 1941-42 годах на территории Майнского, Карсунского и Инзенского районов. По рассказам сельчан известно место падения одного из них. Даже хвост можно увидеть в болоте. Кто знает, может, и летчик там. Узнать это очень хочется.

– К вам погибшие не приходят во сне?

– Казалось бы, должны. Но нет. Как сказал мне однажды батюшка на захоронении в Ленинградской области: «…По канонам православной церкви поисковики благим делом занимаются, потому и Бог покой ваш бережет, и воины, что ищите вы, для вас – ангелы-хранители».

Думаю, он был прав. Только не для нас одних павшие в боях солдаты – ангелы-хранители. Ведь они до сих пор защищают наши рубежи. И пока это так, мы можем быть спокойны за мирное небо над головой. Как-то был найден солдатский медальон, а в нем послание: «Живите счастливо!». И это завет, что мы, потомки славных воинов, должны непременно исполнить, помня о тех, кто ценой своей жизни дал нам эту возможность…