А еще там не заморачиваются насчет Сирии и Трампа, а молятся только Богу. Накануне Рождества корреспонденты «Молодежки» побывали в Жадовском мужском монастыре в Барышском районе.

Батюшка в спортзале

Заснеженный монастырь перед Рождеством выглядит сказочно, будто попадаешь в иной мир. Правда, идиллию вмиг разрушает объявление на входе: «Продаем  молоко, сметану, сыр». И не сказочные цены вновь возвращают в реальность.

На КПП нас встретил послушник Николай – будущий монах. Он уже четыре года в монастыре, хотя раньше был педагогом. Но ушел из мирской жизни и нисколько об этом не жалеет. Дежурный контролирует приезжающих паломников, дает советы.  Вот и при нас остановил одну барышню в короткой куртке.

– Не положено, надо чтобы колени были закрыты, – сказал он и вручил ей что-то наподобие длинной юбки.

Затем вызвал другого священнослужителя, который проводил нас до самого благочинного – 39-летнего отца Тихона. Он – управляющий монастырем. Но застали мы его не в храме, а в спортзале (с виду обычный деревянный барак). Батюшка, в «форме», тренировал пацанов.

– Это спорткомплекс «Пересвет». Сейчас у нас сборы – и к нам приехали спортсмены из Самары, Ульяновска, Пензы, живут в монастырской гостинице, – объяснил благочинный. – Ребята занимаются смешанными единоборствами, в том числе и боевым самбо. Готовим их к армии.

– Или готовите себе смену, приучаете к жизни в монастыре? – мой встречный вопрос его немного озадачил.

– Наши воспитанники служат в элитных войсках, а священником за всё время стал всего лишь один, – ответил отец Тихон. – Это их выбор. Мы никого не заставляем. Главное, чтобы они были патриотами.

«Приспособиться не получится!»

Спорт – это, конечно, хорошо, но нас больше интересовал монастырь. Как живет обитель в условиях санкций и того бардака, что творится в мирской жизни?Оказывается, прекрасно. Главное здесь – богослужение, а всё остальное, как говорят священнослужители, прикладное.

Сейчас в монастыре  проживает 25 братьев. Средний возраст – 35 лет, самому старшему – под 90. Плюс 30 трудников — это те, кто решил здесь пожить и безвозмездно потрудиться. Многие приехали из других регионов. Например, молодой мужчина, с бородкой, из Пензы как раз топил печку в спортзале.

Отец Тихон

– Приезжают все по разным причинам, – говорит отец Тихон. – Сначала как паломники могут три дня пожить в гостинице, потом уже остаться как трудники. Если понравится, то могут написать заявление на послушничество. Специальный духовный совет его рассмотрит. Есть люди, которые приехали просто помолиться, прийти в себя после неурядиц и страстей. Разное бывает.  А вообще, у каждого в монастыре свои послушания. Все занимаются трудом, в том числе и монахи. Кто хлеб печет, кто служит в храме, читает молитвы. Кто работает в молочном цеху, кто-то библиотекой заведует.

– И вы так просто можете взять первого встречного? Кстати, недавно Симбирская митрополия и Управление Федеральной службы исполнения наказаний подписали соглашение. Монастырь теперь будет принимать верующих освободившихся зэков, которым некуда идти?

– А мы и раньше этим занимались. Не возбранялось никому придти в монастырь,. ведь всё зависит от человека. Ничего страшного нет, что он отсидел. Кто у нас без греха?! Если пришел с искренними намерениями и покаянием, то мы принимаем, если – с другими целями, то этот человек не задержится. Ведь у нас определенные правила поведения. К тому же предварительно беседа проводится. Мы спрашиваем, что его привело к нам; потом смотрим, сможет ли он жить по уставу. Ведь у нас всё регламентировано. Есть ночные службы. Если человек этим не живет, то  приспособиться не получится.

Без вина и мяса

– Какой у вас распорядок дня?

– Церковный день начинается с вечерней. В будние дни в три часа служба до половины пятого. Потом ужин. Затем «Братское правило»: читаем все вместе молитвы, кафизмы, святые учения. При этом присутствуют и трудники. После молитва на сон грядущий. Где-то в шесть вечера расходимся по кельям. У кого  есть послушания, тот  идет на работу, а остальные – спать. В 12 ночи подъем – и в храм на молитвы. И так до половины четвертого. Потом большой перерыв. В шесть утра подъем. Опять богослужение до 9 утра. В 10 обед. Затем послушания.

– Прямо воинский распорядок дня. Да и на сон времени нет. Тяжело, наверное?

– Привыкаешь. Я вот, например, с 8 вечера до 12 ночи поспал – и вполне бодро себя чувствую.

– Интересно, а какое меню у монахов? Вино-то хоть пьете по праздникам?

– У нас «сухой закон». Конечно, не грех выпить один бокал вина в праздник, но после этого некоторые трудники бегут в деревню и начинают пить самогон. Такое случалось. Чтобы соблазна не было, мы отказались от вина. А еда – самая обычная. В праздничные дни, субботу и воскресенье – рыба. Это наша традиция. Мясо мы вообще не едим, чтобы плоть, как говориться, не разжигалась, ведь все здесь молодые. А так, и яйца, и рыба, и молоко – всё своё. Подсобное хозяйство покрывает все нужды монастыря. У нас где-то 20 коров, более 100 кур, есть кони, овцы. Выращиваем огурцы, помидоры, картошку. Мы себя полностью обеспечиваем.

– А зарплату хоть кто-нибудь получает?

– Нет, здесь есть всё, что надо для жизни. Для монаха главное – обет послушания, целомудрия и нестяжания.  Всё у нас общее. Даже зубную пасту и мыло выдаем.

«Никто не знает, что будет завтра!»

– Отец Тихон, а в кельях есть компьютер, телевизор?

– У нас есть люди, у которых есть определенные послушания. Например, они отвечают за наш сайт. А для монахов это лишнее. В кельях ничего такого нет. Для монаха главное – молитва. Нет ни телевизоров, ни магнитофонов. Исключение – только сотовые телефоны. Но это более удобно, чем внутренняя связь. Книги религиозные. Хотя если есть необходимость и если это полезно для развития, то можно почитать художественную литературу. Но на всё нужно благословение.

– А за новостями в мире, стране вы следите? Хоть знаете, что война идет в Сирии, теракты повсюду и что делает Путин?

– Слышали. Но наше дело — молиться, чтобы Господь их всех унял, направил на путь истинный, чтобы наши воины служили на благо Отечества и народа. Есть такая история. Как-то один старец был на войне радистом. Немцы начали наступать. А он молится и по рации стучит. Ему говорят: «Бери винтовку и бей немцев!». А он за своё. И вот чудо: прибыла авиация и разбила противника. Так и монахи: они «радируют» Богу.

–  Кстати, кем ваши монахи были в мирской жизни?

– У всех всё по-разному. Например, настоятель – владыка Филарет – окончил МИФИ в Москве. Работал по специальности. Потом задумался о смысле бытия. В Москве же принял постриг, после перевелся сюда. Я сам из Инзы. В монастыре уже 17 лет. Пришел осознанно, так и остался здесь и не жалею.

– Вот говорят, что в монастыре легче жить, чем в миру. Не надо ни о чем думать, есть  уверенность в завтрашнем днем. А вот вы поживите в городе, где и цены растут, и зарплаты маленькие, и нет уверенности в завтрашнем дне…

– Братия, которая раньше здесь была, тоже не знала – расстреляют её завтра или нет, тем не менее шла до конца. Конечно, ей проще было бы уйти в мир и жить как все. Но она несла свой крест до конца. Так что никто не знает, что будет завтра.

На территории обители

Мы прошлись по территории монастыря. Всё ухожено, красиво. Дорожки почищены от снега.

В главном храме шли приготовления к Рождеству. У входа – наряженная елочка. Две женщины украшали помещение, один трудник мыл алтарь.

Разговорились с одной из женщин. Оказывается, она приехала из Ульяновска на праздник к мужу. Говорит, что он трудник и возвращаться в мирскую жизнь пока не хочет. А что? Жить здесь можно. Всё необходимое есть. Баня, новая трапезная. Как раз из нее выходили юные спортсмены, приехавшие на сборы.

– Ещё и причаститься здесь хочу, – сказал 17-летний Паша из Ульяновска. – Планирую стать спортсменом, занимаюсь самбо. Уходить в монастырь? Пока об этом не думал.

Рядом со столовой два монашеских корпуса, вот только заглянуть туда нам не разрешили. Не положено. Но мы выяснили, что кельи небольшие. Всё скромно: кровать, шкаф, стол и иконы. На этаже есть душевые.

Возле монастырского КПП красуется трехэтажная гостиница. На последнем этаже живут трудники, два этажа – для паломников. Кстати, больше всего людей приезжает сюда на Крещение искупаться в святых источниках. Говорят, что с молитвой да с верой вода исцеляет многих больных. В настоящее время над источником высится купальня с женским и мужским отделением,часовней.

В гостиничные кельи мы всё-таки заглянули. Это обычные комнаты, для приема гостей, на три-четыре человека. Стоят кровати, шкаф, есть электрочайник.  Имеются и специальные кельи для приезжих священнослужителей.

В стороне от гостиницы стоит двухэтажный красный коттедж, в котором живет владыка, священный архимандрит монастыря Филарет. На своей «Ниве» он каждый день ездит в Барыш, в епархию.

За храмом расположилось небольшое кладбище. Насчитал пять крестов. Две могилы свежие, там покоятся монахи. Один из них умер недавно от рака.

– Раньше здесь было большое кладбище, – рассказывает послушник Николай Федоров. –  Когда монастырь закрыли, снесли храм, то на этом месте появилось зернохранилище. Поэтому всё заасфальтировали и могилы уничтожили. После, когда начали по-новому возводить храм и делать фундамент, обнаружили много останков. Всё, что нашли, собрали и отдельно захоронили. Поэтому на кладбище одна могила мемориальная. Здесь же покоится монахиня Наталья. Она была женой протоиерея Николая Шитова и вместе с супругом хранила одну из главных святынь Симбирской и Мелекесской епархий – чудотворную Жадовскую Казанскую икону Божией Матери.

…Когда мы покидали монастырь, пошел сильный снег. Воздвигнутая на возвышенности обитель казалась неприступной крепостью, которая скрывает от глаз людей совершенно другой мир, где вроде всё просто и логично…

Напомним, что монастырю уже более 300 лет. Он был основан в 1714-ом году на месте явления Казанской иконы Божией Матери одному крестьянину, долго страдавшему болезнью ног и затем получившему полное исцеление после омовения ног в источнике, который сегодня стал местом паломничества едва ли не всей России.

В 1927-ом году пустынь была закрыта большевиками. Управляющий, архимандрит Каллист и двое монахов были расстреляны, остальные арестованы. Большинство монастырских построек было разрушено, сохранились лишь две башни, часть стены с въездными вратами и три двухэтажных каменных здания, в которых располагались совхоз-техникум и магазин.

В мае 1996-го года все сохранившиеся корпуса были возвращены монастырю – и началось его возрождение.

Арсений КОРОЛЕВ.